Последний факт: пленный темнобожник рассказал, что Малкус принял мальчика с большими почестями, а по лагерю прошел слух, что это сам принц Аттор. Можно ли после всего этого сомневаться, что Граций имеет дело не с наследником? Нельзя – это несомненно представитель Династии, причем не самого низкого ранга. Весьма сомнительно, что первый министр стал бы на цыпочках ходить перед каким-то низкорожденным наследником одиннадцатой очереди. Нить размышлений советника прервала недалекая стрельба: в паре миль к западу затрещали винтовки. Затем подал голос пулемет, почти сразу замолчав, зато в хор винтовок вплелось несколько револьверных хлопков. Звуки боя быстро начали стихать – не прошло и двух минут, как вновь воцарилось спокойствие. На западе располагался лагерь жреческой сотни. Сейчас там осталось чуть больше половины бойцов. Стреляли где-то там. Бой затих, связи нет – полная неизвестность. Посылать гонцов или подкрепление? Ночью? Не зная обстановки? Безумие – у Грация не столь много сил, чтобы разбрасывать их наобум. Он все узнает после рассвета. * * * Убедившись, что стрельба затихла, Энжер устало приказал Кристине: – Позови Анну и ступай спать. Понятливая девушка исчезла – ей на смену почти мгновенно пришла вызванная. Врачей и жрецов уже не было: никто не помешает беседе. Свидетели Энжеру сейчас ни к чему – он не хотел допускать в столь интимное дело лишних. – Анна, ты слышала стрельбу? Кивок в ответ – эта девушка действительно не из болтливых. – Судя по всему, это жреческие солдаты с кем-то воевали. Те, что на Тропе остались. Сигнальных ракет не было? Отрицательное покачивание. – Значит, сигналов от них нет. Не думаю, что солдаты от избытка чувств стрельбу устроили – там был бой. И неизвестно, чем все закончилось… Возможно, все мертвы. Значит, те, кого мы ищем, могли пройти мимо засады. Анна, взгляни. На стол упала печатка – Граций ее позабыл. – Знаешь, что это такое? Это знак императорской библиотеки. Анна, мы наконец нашли его. Это действительно библиотекарь. Все сходится: печать – последнее доказательство. Железное доказательство… Анна, ты готова? Кивок. – На советника и его отряд надежды нет – он хороший каратель, но в сложной ситуации теряется. А эта ситуация для него слишком сложная. Пора тебе немного подстраховать этого бледнокожего садиста. Гвардейцы подберут хорошую лошадь – этого добра здесь в избытке. Возьми все, что тебе надо, и устрой засаду перед Ареной. Если они идут пешком, то ты их легко опередишь. Если не опередишь – увидишь их следы и попробуешь догнать. Я надеюсь, что они действительно идут по Тропе – в противном случае придется тебе их поискать. Как догонишь – убей всех. Сперва библиотекаря: он самый опасный. Именно он нужен нам. Потом остальных – на всякий случай. Когда все сделаешь, возвращайся к самолету. Если по каким-то причинам вернуться не сможешь или потеряешь нас – скачи на юг. Переберись через Матриссу и двигайся к Скрамсону. При встрече с патрулем потребуй встречи с комендантом или старшим офицером комендатуры. С солдатами говори строго и властно: эта деревенщина только такой тон и уважает. Офицеру сообщи: «Золотая рыбка исполнила заветное желание». Это универсальный пароль для наших разведчиков, живших здесь на нелегальном положении до высадки. Тебя после этого доставят в Энтерракс, и уже там требуй встречи с Талвином или преподобным Аксисом. Они будут ожидать тебя. Ни в коем случае ничего не рассказывай людям Неда Кораланоса, если попадешь к ним. Он не имеет права тебя допрашивать, но, если почувствует, что ты можешь дать слабину, – соблазнится. Этот старый лис слишком любопытен и не понимает, что все знать ему вовсе не обязательно. И еще: возьми патроны с серебряными пулями. Те, что разрываются и расписаны жреческими рунами – о Тропах ходят разные слухи… в основном нехорошие. Серебро немногим хуже свинца работает, и работает по всему, а вот свинец иногда бесполезен. Мало ли что – пригодится. Ты все запомнила? Кивок. Легкий поцелуй в лоб: – Иди, девочка, – я знаю, что ты не подведешь. Красотка вышла из гостиной, закрылась в крошечной личной каюте. Скатала матрас вместе с постелью с сундука, служащего койкой, открыла. Достала одежду, явно не предназначенную для изнеженных дамочек Нового Амстердама: узкие штаны из плотной ткани, грубую льняную рубаху, кожаную куртку, широкополую шляпу, удобную в любую погоду. На ноги – ботинки с толстой подошвой и высокой шнуровкой. Затем дошла очередь до длинного кожаного чехла, скрывавшего карабин штучной работы. Для удобства стрельбы на дальнюю дистанцию оружейник оснастил его подзорной трубой с регулируемым перекрестьем из паутинок – с таким прицельным приспособлением можно поразить цель за треть мили, а то и более. Два флотских револьвера и охотничий нож завершили экипировку. Через десять минут Анна уже подгоняла раздраженную лошадь – животное хотело спать, а не отправляться непонятно куда в потемках. Но девушка легко справлялась с капризами – еще немного, и доберутся до Тропы. Анне темнота не мешала: даже в безлунную полночь она видела прекрасно. Цветов, правда, не различала – мир становился черно-белым, но с этим неудобством легко смириться. А еще она видела мерцающие пятна свежих следов – несколько часов назад по этой тропе прошел отряд жреческих солдат, направлявшихся оборудовать место посадки. Анна много чего видела: бледные ореолы скрывающихся в ветвях птиц, паутину корневой системы старых деревьев, непроницаемо-черные сгустки тьмы, отмечавшие загнившие стволы осин, мерцающие облачка над холмиками муравейников. Люди Энжера нашли Анну вовсе не в фешенебельном борделе Нового Амстердама, как считали некоторые. Было это давно – ей тогда было десять лет и звали ее Кейта. Младшая дочь храмового ремесленника родилась на меленьком островке неподалеку от Наксуса. Ее ожидала вполне обыкновенная судьба: вырасти, выйти замуж, нарожать детей, состариться и умереть. Но судьба распорядилась иначе – жрецы заметили, что девочка не совсем обычна. В таких случаях поступали просто и жестоко: отрывали ребенка от родителей, отдавая в послушницы. А далее остаются два варианта: храмовая куртизанка или служительница для тех слабачек, чей талант невозможно развить; или жрица – это для наиболее одаренных. Кейту в семье любили – приход жреческих стражников стал горем. Зареванную мать едва оторвали от дочки, а отец чуть не кинулся на храмовых солдат. Дожидаясь корабля, который должен был увезти ее к ненавистному Наксусу, Кейта ухитрилась сбежать – она с детства была очень ловкой девчонкой. Но триумфального возвращения домой не получилось: дома у нее больше не было. После потери дочери отец, обезумев от ярости и горя, взяв сыновей, ночью взломал сокровищницу храма. Зачем он это сделал? Кейта верила, что эти деньги ему понадобились для выкупа дочери и последующего бегства с помощью контрабандистов. Стражник, невовремя вышедший из караулки, не оставил мужчинам выбора – его убили. Но он успел закричать, и его товарищи накинулись на грабителей. В потасовке покалечили еще одного стражника, погиб старший брат. Младшего с отцом поутру загнали в собственный дом, где вместе с матерью приколотили гвоздями к стенам, после чего всех сожгли заодно с жилищем и хлевом. Жрец при этом объяснил всем собравшимся, что по древнему закону такая участь ждет каждого, кто посягнет на святыни храма: лишится крова, жизни и семьи. Да еще и проклятие на весь свой род навлечет. Кейта уже тогда была не особо разговорчивой, но слушать умела, а в ожидании корабля времени не теряла – запоминала все, о чем сплетничали храмовые слуги, послушники и стражники. У жреца, убившего ее семью, имелся один грешок: он питал нездоровую симпатию к маленьким мальчикам. Поднять руку на жреца храма – это автоматически навлечь на себя все самые страшные проклятия. И на свою семью тоже. Семьи у Кейты больше не было, проклятий она не боялась, а сделать из десятилетней девочки десятилетнего мальчика – элементарно. Труднее всего было обрезать волосы без зеркала, а драную одежду она украла с забора – нищее тряпье сушилось там без присмотра. С оружием были сложности: ребенку достать его непросто. Она смогла стянуть железную заготовку в кузнице и, ночь и день проработав на берегу, с помощь шершавого камня превратила ее в грубый нож. Убивать она не умела. Тогда не умела… book-read-ads Толстяк-жрец, лапая ласкового мальчика, неожиданно понял, что тот не столь уж ласков, раз воткнул ему в брюхо острую железку. На его пронзительный крик сбежалась стража – удрать Кейта не успела. Разъяренный жрец, заработав ранение жировой ткани, после испытанного страха и унижения хотел придумать для нее особо жестокое наказание и не разрешил казнить мерзавку на месте. Это ее спасло: ранним утром войска Коалиции Светлых Сил начали десантную операцию. Возглавлял ее сам Энжер – прогрессору очень нужен был этот маленький островок. Здесь он планировал создать базу для новейших разведывательных гидросамолетов, а также собрать на складах огромные запасы боеприпасов, горючего и провизии. В дальнейшем, после высадки на берег Наксуса, все это имущество очень пригодилось. Форт, охранявший гавань, после залпов главного калибра четырех новейших броненосцев превратился в действующий вулкан – это не позволило гарнизону помешать высадке десанта. Храмовая стража тоже не смогла оказать достойного сопротивления: ей пришлось драться не с простыми работягами вроде отца и братьев Кейты, а с морской пехотой – элитой войск Коалиции. Когда комендатура начала разбираться с узниками жреческой тюрьмы, Энжер привычно вдавался во все детали работы по налаживанию нового порядка, и история Кейты мимо его ушей не прошла. Он захотел лично пообщаться со странной девочкой. Она, как обычно, помалкивала, но он сумел найти с ней общий язык, и ему захотелось обзавестись столь многообещающей помощницей. Нежный возраст не помеха – тем легче вырастить из нее нечто высококачественное. Энжер не торопился: впереди у него еще долгие годы напряженной работы – с хорошими кадрами любая проблема становится меньше. Кейта согласилась, но при этом потребовала аванс. Деньги ее, разумеется, не интересовали – она хотела получить оплату жизнями. Энжер не стал торговаться из-за подобной мелочи: спустя час после разговора на острове не осталось ни одного жреца. Стражники погибли вместе с ними – они дружно сгорели заживо. Храма тоже не осталось, потому что сгореть им пришлось именно в нем. Далее Кейту ждали сверкающий Новый Амстердам и учителя – там она стала Анной. Учителя были разными, и далеко не все из них учили Кейту правилам этикета и танцам. Да и Анной она была не всегда. Ей доводилось бывать Атточи, Магарой, Сетти, Кемелиной, Паттисой и еще много кем. Пару раз даже приходилось вспоминать детство, скрываясь под мужской личиной, – так требовалось для дела. Жизнь ее была насыщена приключениями и тайнами. С утра она притворялась глуповатой наложницей Энжера, а вечером, одевшись во все темное, отплывала на быстроходном катере к берегу, усеянному огнями богатых вилл. Убивала того, кого требовалось убить, возвращалась в свою комнату, вытирала кровь с клинка, чистила винтовку. Кто все эти люди, которые погибали от ее руки? Она не всегда это знала – просто делала то, что приказал Энжер. Они ведь так договорились. Может, этот покойный вельможа упрямился при утверждении новых законов, или это ортодокс, препятствующий реформе светлой церкви, а может, просто характером прогрессору не понравился – для нее разницы нет. Сейчас она знала, за что должна умереть ее цель. Библиотекарь – живая угроза ее владыке. Старик обречен: лес – не Цитадель Династии: в лесу от Кейты не укрыться. Глаза кошки заметили нечто интересное – вправо уходила едва заметная тропа. Даже днем, при свете солнца не всякий бы понял, что это именно тропа – давненько на нее не ступала нога человека: выдавал лишь характерный просвет среди деревьев. Жреческие солдаты, видимо, не поняли – следов не оставили. Кейта остановилась, задумалась. Священная Тропа темнобожников впереди – где-то там располагается лагерь жреческой сотни. Именно в том районе стреляли. Продолжать движение в том же направлении – есть риск нарваться на неизвестную опасность. Ей не нужны опасности: ей нужно выполнить простое задание. Энжер приказал устроить засаду у старой жреческой Арены. Она намеревалась проверить следы на этом участке, но находка провоцирует изменить планы. По этой тропе она, возможно, быстро достигнет позиции и уже там безо всякого риска все разведает. А то мало ли почему здесь стреляли. Даже если стреляли по тем, кого она ищет, – не страшно. Пусть убивают сами, но Кейта должна все проконтролировать: библиотекарь умрет с гарантией. Она не оставит ему ни одного шанса. Решено. Поворот направо. Лошадиное брюхо раздвигает высокую траву и стебли кустарников. Грунт под копытами сухой и плотный – дерн не потревожен тележными колесами и обувью многих путников. Мелькнула мысль вернуться и показать найденную тропу солдатам – идти здесь будет удобнее, чем по той грязной дороге. Как мелькнула, так и пропала. Она не обязана заботиться об удобстве солдат советника. Да и не может гарантировать, что найденная тропа будет удобной на всем протяжении. Не исключено, что через пару миль в трясину заведет или к обрыву с разрушенным мостом. Не будет она возвращаться к лагерю. Кейта – одиночка. Глава 18 Солдаты, окружив лагерь жреческой сотни с четырех сторон, напрасно пытались разглядеть там какие-нибудь признаки жизни. Заваленные палатки, тонкая струйка дыма над кострищем, сломанная во многих местах изгородь, башня огнеметной танкетки, почему-то торчащая из глубокой ямы, и десятки неподвижных тел, валяющихся повсюду. Разведчики, подобравшись поближе, убедились в отсутствии видимой опасности – только после этого Граций осмелился приблизиться. Стыдно признать, но советник робел: здесь лежало полсотни далеко не последних солдат, убитых после скоротечной и вялой перестрелки… Его пугало это проклятое место. Трупы выглядели нехорошо. Очень нехорошо. Почти у всех окровавлены головы и шеи, лица обезображены уродливыми ранами. Будто зверь рвал, а не человеческое оружие. Надо было с чего-то начинать. – Феррк! Ты ведь у нас охотник – вот и поищи следы! Нам надо узнать: сколько их и куда они ушли после нападения. Капитан Эттис, танк отгоните чуть дальше. Судя по состоянию танкетки, ее под землю затянуло. Видимо, провал случился, или зыбун, – не надо это повторять с драконом. Лейтенант Литтс, пусть солдаты из тех, что поумнее, осмотрят здесь все и соберут имущество. Тела тоже пусть пересчитают – может, кто-то уцелел и скрывается где-то в лесу. Надо поскорее понять, что здесь произошло. Постепенно работа по исследованию лагеря и его окрестностей наладилась. Причем первым делом советник получил два положительных известия. Первое: разведчики, исследовавшие дорогу к лагерю, обнаружили тропу, уходящую к северу. Состояние ее было не ахти – заросла высокой травой и кустарниками. Но, судя по следам, несколько часов назад по ней проехал одинокий всадник. Где одиночка прошел – пройдет и эскадрон. Отлично: не надо будет месить эту ненавистную грязь. Был, правда, минус – ширина не везде позволяла пройти королевскому дракону. Но если поработать траками или даже ручным инструментом вроде топоров и пил – все поправимо. Деревья танком валить несложно – это если уметь. Люди Эттиса умели. В любом случае продолжать движение на север прежним путем капитан не рекомендовал – ходовая танка не сможет бесконечно терпеть это издевательство. Вторая положительная новость – нашелся выживший. Правда, без минусов там тоже не обошлось… Солдат, постучавший по башне танкетки прикладом, едва в штаны не сходил от исступленного вопля, раздавшегося из недр машины. По всеобщему убеждению, кричал не человек – не способна наша глотка издавать столь ужасающие завывания. Но когда после долгой возни сбили люк и смогли заглянуть внутрь, убедились, что ошиблись. Светлый жрец Энниль, заместитель командира роты, выглядел как-то нездорово. Глаза его были абсолютно безумны, изо рта непрерывно вырывались страшные крики, все тело судорожно подергивалось, пытаясь освободиться из захватов солдатских рук, после чего опять запереться в танкетке: его неудержимо тянуло назад к люку. Лейтенант Литтс доложил Грацию подробности: – Он изнутри застопорил все люки и дверцы. На техническом лючке, что поверх огнемета, запор сломался, так Энниль держал его руками с такой силой, что оставил на железе часть кожи с ладоней – там все окровавлено. Он просто очень не хотел, чтобы к нему кто-то забрался снаружи. – Надо бы его успокоить и узнать, что здесь произошло. – Господин советник, простите, но вряд ли это возможно. Он невменяем. Сошел с ума – по глазам видно. Его к врачам надо и к жрецам. Может, со временем и придет в себя.