Разговаривать уселись на одно из бревен, сваленных возле разделочной площадки углежогов. Добрыня ходить вокруг да около не любил, начал сразу: – Олег, сейчас середина лета. Зимы здесь бывают очень холодные, а у нас не хватает одежды. – Это не ко мне. В производстве ткани я нечто меньшее, чем ноль. – Да это понятно, я не затем затеял разговор. Ты же знаешь, если идти вниз по течению, до цивилизованных мест не так уж и далеко. У нас есть корабль, людей достаточно, небольшой экипаж наберем без труда. Было бы неплохо сделать туда рейс, закупить необходимые вещи. – Мысль хорошая, – кивнул Олег. – Прикинемся чайниками, дескать, пришли откуда-то из-за Сумалида, для южан это нечто сродни Атлантиде: то ли далеко, то ли неправда, так что незнакомому языку не удивятся, да и полиглотов здесь немного. Ничего неосуществимо в этом мероприятии нет, если не считать кучу опасностей, подстерегающих на реке. – Вот и отлично. Сам понимаешь, идти придется тебе, ведь ты единственный из нас, кто знает местные языки. Олег улыбнулся, покачал головой: – Добрыня, ничего отличного я здесь не вижу. Торговля подразумевает равноценный обмен, чем ты собираешься платить? – Хороший вопрос, вот об этом я и хотел посоветоваться с тобой. Что вообще ценится на юге? – Все, что можно продать. – Мы делаем железо, оно там ценится? – Да. Судя по качеству местного оружия, наша сталь пойдет просто на ура. Руда очень высокого качества, ее здесь хватает. Вся проблема в том, что нам самим металла недостаточно, пока мы наделаем его в количествах, необходимых для торговли, река льдом покроется. – Н-да. Слушай, Олег, ну ты сам подумай, что мы можем их предложить? – Хороший вопрос. Корабль нам попался с пустым трюмом; судя по всему, на нем шли наемники, или охотники за удачей, в общем, не торговые люди. Есть немного наличных монет, но это просто мизер. На правом берегу встречается россыпное золото, я знаю несколько ручьев, это самый лучший товар, да и место много не занимает… – Что же ты раньше молчал?! Вот его и нагребем! Олег не выдержал, рассмеялся. – Ты чего? – не понял Добрыня. – Интересный ты человек вроде неглупый, а в элементарных вещах не разбираешься. Как, по-твоему, почему золото имеет столь высокую ценность? Поясняю: это весьма редкий металл, месторождения встречаются нечасто, но даже в них его содержание ничтожно. Если повезет – десятки грамм на тонну коренной руды или кубометр наносов в россыпи. При наших возможностях, вряд ли удастся добыть его много. – Ну ты же спец! Неужели ничего не сможешь придумать? – Я не волшебник, тут необходима техника. Даже примитивную гидравлическую установку соорудить очень тяжело. Уклоны ручьев небольшие, долины слишком широкие, запрудить их нереально: очень большой объем работ. Подводить воду от верхних уровней тоже сложно: необходимы сотни метров деревянных труб или дощатых желобов. Нам остаются самые простые методы, а они не слишком производительны. В этом деле есть свои хитрости, земное горное дело намного прогрессивнее местного, но все равно, чуда ждать здесь не приходиться. – Понятно. Но хоть немного золота добыть реально? – Разумеется. Все зависит от содержания металла и количества работников. – А инструменты? – Немного досок, гвозди, деревянный лоток, лопаты, тачки, шкуры, несколько веревок с корабля. Все можно подготовить за два-три дня. – Слушай, с этим надо пошевелиться. Сколько тебе надо человек? – С народом у нас плохо, так что наглеть не буду. Для начала человек пять, как дело пойдет – надо будет добавить. – Вот и давай. Прямо сейчас набросай список необходимого. – Хорошо. Тут еще одна идея есть. По пути сюда, еще сплавляясь по Наре, мы видели руины огромного города. Там на нас напали людоеды. Я убил этих ваксов, в их лодке нашел соль; судя по всему, возле города ее источник. Надо поспрашивать Млиша: если она ценится на юге, то неплохо бы ее набрать. Течение там не слишком мощное, перекатов нет, корабль легко поднимется до этих мест. – Об этом стоит подумать, – кивнул Добрыня. – Но первым делом займешься золотом. Соль дело сомнительное: вдруг ее там не окажется? Так что давай, шевелись, тут управятся и без тебя, процесс более-менее налажен. Дело продвигалось медленно: грунт был глинистый, плотный, богат крупными камнями, а лопаты не слишком качественные: кузнецы схалтурили. Работали уже пятый час, а углубились примерно на два метра. Олег по этому поводу не переживал, он и не надеялся на высокие темпы. По его мнению, место было весьма перспективное, при таком рельефе россыпь на этом участке может оказаться богатой, с высоким содержанием драгоценного металла. Это подтверждали и следы прежних разработок, зря бы здесь копать никто не стал. Шестеро мужчин били три шурфа, Олег непрерывно переходил от одного к другому, разглядывая выбрасываемую породу. Пройдя к верхней выработке, он еще издалека заметил, что характер грунта резко изменился, на фоне сероватых отвалов глины выделялись рыжие кучки. Рассмотрев их, Олег убедился, что порода состоит в основном из мелкого гравия и хорошо окатанной гальки, глины здесь было немного, да и кроме красноватой окраски она отличалась большим содержанием песка. Приказав рабочим слаживать этот грунт отдельно, он насыпал пробу в угловатый лоток, прошел к ручью. Выбрав место с более слабым течением, положил деревянное корытце в воду, принялся разминать породу с помощью деревянной буторки, очищая от глины. Вниз тут же потянулось бурое пятно, процесс был очень грязным. Очистив грунт, Олег принялся его промывать, энергичными движениями избавляясь от самых легких минералов, крупные камни убирал вручную, стирая с них глинистую примазку. На последних этапах работал очень осторожно, без конца перетрясая пробу. Оставив крошечную щепотку черного шлиха в углу, наклонил лоток, постучал по стенке, выпуская последние капли воды. Проба послушно растеклась маленьким язычком, в основании его сверкнули желтые крупицы. Олег удовлетворенно улыбнулся, насчитал семь приличных знаков, причем одна золотинка была весьма приличной, размером со спичечную головку. Пройдя ко второму шурфу, где работал Кабан в паре с Пауком, он показал находку приятелю: – Видал? Здоровяк с интересом склонился над лотком, туда же сунул голову любопытствующий компьютерщик. – Это с верхнего шурфа? – уточнил Кабан. – Да. book-read-ads – Тут даже на зубную коронку не хватит, – с досадой заявил Паук. – Хотя можно позолотить кучу контактов. – Это верх пласта, – пояснил Олег. – Обычно металл лежит внизу. – Вот зараза! – огорчился Кабан. – Придется копать еще глубже? – Ничего не поделаешь, надо добираться до коренных, скальных пород. На них лежит самый богатый слой россыпи, хотя бывают и исключения; но это редкость. – Хреново, – констатировал Паук. – Тут явный баг, из-за него придется больше копать. – Это закон природы. Насыпь в тазик песка, кинь несколько свинцовых дробин, залей водой и хорошенько потруси. Где окажется дробь? – Любой ламер сообразит – на дне. – Вот видишь, так и здесь, только масштабы побольше. Все тяжелые минералы стремятся лечь в нижнем слое россыпи. – Архитектура логична, только от этой лопаты у меня уже перегрев системы. – Иди вниз, твоя очередь, – буркнул Кабан. – А-то договоришься у меня, в ручей тебя кину, охлаждаться. Через пару часов Олег устал курсировать между шурфам. Все выработки достигли золотоносного слоя, а вскоре самая нижняя уткнулась в коренные породы. Они оказались не скальными – известняк разложился до рыхлой массы, но золота здесь почти не было: место выбрано неудачно, продуктивный пласт выклинивался. Зато второй шурф, пройденный Кабаном и Пауком, порадовал. Золотоносный слой здесь был более чем метровой мощности, содержание металла хорошим, песчинки крупные. В пробе, взятой на границе наносов и коренного известняка, попался маленький самородок – овальная пластина размером с небольшую монету. Верхняя выработка оказалась не столь богатой: золота хватало, но содержание несравнимо ниже. Олег поставил четверых рабочих бить новые выработки, а с двумя остался у продуктивного шурфа. Пока Кабан с Пауком добывали золотоносный грунт, слаживая его кучей, он собирал примитивную промывочную установку. Сбил из широких досок длинный желоб, застелил его широкими кусками оленьих шкур, сверху придавил примитивные коврики деревянными рейками, набив их несколько десятков. Промывку начать не успели, подступила ночь. До лагеря охотников отсюда было не больше трех километров, но идти туда не стали, перекусили холодным мясом и копченой рыбой, спали без огня, не желая привлекать к месту работ враждебное внимание. С рассвета приступили к делу. Добытый грунт наскоро отмывали в огромном плоском корыте, раскачиваемом двумя рабочими, после чего сбрасывали его в желоб. Там на него обрушивались потоки воды из большого деревянного ведра, перемытая порода скатывалась вниз, на трафаретных рейках и в шерсти задерживались только самые тяжелые частицы. Остальные работники возились в шурфе и доставляли породу в небольшой тачке. Около полудня, убедившись, что проходнушка переполнена тяжелым шлихом, Олег остановил промывку. Выбив рейки, сгреб все содержимое в тазик, туда же высыпал песок с кусков шкур, тщательно их обмыл. Опять вернул все на место, после чего попытался оттащить тазик в сторону, что получилось с трудом – весу в нем было намного больше пятидесяти кило, про шлих не зря говорят, что он тяжелый. Возиться пришлось около часа, прежде чем все содержимое тазика было перемыто на лотке. Подозвав всех рабочих, продемонстрировал их первый добытый металл. Его было немного, он бы весь мог без труда поместиться в спичечном коробке. – И ради такого мизера мы горбатимся второй день? – не удержался один из рабочих. – Не переживай, – усмехнулся Олег. – Золото очень тяжелое, здесь его достаточно много. Кроме того, оно природное, россыпное, очень высокопробное. Содержание металла в обычном ювелирном сплаве чуть ли не в два раза меньше. И не забывайте, мы только начали работать, опыта почти нет. Честно говоря, я ожидал меньшего, нам просто повезло – здесь довольно хорошее содержание. – Хоть примерно, сколько здесь? – поинтересовался Кабан. – Точно не скажу, но где-то между тридцатью и пятьюдесятью граммами. – Нормально! Так за месяц можно несколько килограмм набрать, – обрадовался здоровяк. – Если ничего не помешает. Ладно, сейчас пообедаем остатками припасов, поработаем до вечера, на ночь уйдем в лагерь охотников, здесь обосновываться не будем. Нас мало, а ваксы любят нападать по ночам, в темноте они видят как кошки. Работали без всяких приключений пять дней. Добыча шла стабильно, только однажды потеряли около пяти часов из-за сильного дождя, но других помех не было. Мешочек с золотом становился все тяжелее, каждый день пополнял его не менее чем на пятьдесят граммов, а однажды попался самородок, под сотню грамм. Кроме охотников, ни с кем не общались, люди с острова на правый берег не наведывались, он считался опасным местом, просто так сюда никого не пускали. Правда, на лагерь охотников ни разу не пытались нападать. Он был неплохо укреплен двойной изгородью, жилища располагались на деревьях, обитатели отлично вооружены, так что врага ждал не слишком теплый прием. Олег собирался отработать неделю, прежде чем наведаться на остров с отчетом, однако планы изменились: на пятый день, добравшись до лагеря охотников, он узнал, что на поселок напали, тоже ночью. Врага отогнали, но полностью не уничтожили. Добрыня передал приказ золотодобытчикам вернуться, от греха подальше. Командир опасался, что они могут наткнуться на уцелевших ваксов. Промывка золота очень загрязняла ручей, пятно мутной воды выделялось даже в реке, если людоеды его заметят, то могут поинтересоваться, что там творится. Следов нападения заметно не было, правда, в сумерках их тяжело разглядеть. Поселок был обнесен квадратом деревянных стен, в единственной низкой башне располагались узкие ворота. Ваксы, не имея лестниц, не смогли преодолеть пятиметровую преграду, а сверху их щедро угощали стрелами и камнями. Понеся немалые потери, они поспешно удалились, оставив несколько трупов и одну лодку. Утром наблюдатели не заметили следов банды, но, по общему мнению, их оставалось не менее трех десятков. Из-за этого островитяне держались настороже: весь день в окрестностях шныряли лодки разведчиков, пытающихся выследить противника. Но тщетно – враг исчез. Золотодобытчики неплохо поужинали, в лагере охотников такого разнообразия не было. Олег с удовольствием вымылся в хорошо натопленной бане, ему даже выделили комковатый кусочек мыла, от которого едва не облезла кожа. После этого нашел Добрыню, шутливо откозырял, доложил: – По вашему приказу вверенная мне команда старателей вернулась назад. – И как дела? – Нормально, – Олег кинул Добрыне маленький мешочек. Взвесив его на руке, он хмыкнул: – Неужто полкило? – Меньше. Точно не скажу, сам понимаешь, весов тут не найти. – В том месторождении еще много золота? – Откуда я знаю? Но такими темпами мы можем вести добычу сотни лет, можешь мне поверить, там никак не меньше тонны. – Сколько?! – Что ты так удивляешься? Это еще мелочи. Вся проблема, что мы все никак не добудем; технология примитивная, а, кроме того, выхватываем участки только с самым высоким содержанием. – Ладно, хрен с ним, с этим золотом. Помнишь, ты про соль рассказывал?