Во всех, без исключения, стабах имеются места, в которых уставшие рейдеры могут отдохнуть по максимально возможной программе. Как правило, подавляющему большинству хватает трех вещей: пожрать, выпить и получить сексуальное удовлетворение. Поэтому заведения, делающие основную ставку на эти три кита индустрии релаксации, прогорают нечасто. Остановившись под вывеской «Веселая жизнь», Карат уяснил две вещи: это именно такое заведение, а еще в нем и впрямь весело. О первом нетрудно догадаться по аляповатой картинке, на которой не особо одаренный художник в крайне вульгарной форме изобразил соитие гетеросексуальной пары, в процессе которого мужчина употреблял какую-то жидкость из горла непомерно здоровенной бутылки. О втором намекал еще один мужчина, но не нарисованный, а реальный. Рассевшись перед дверьми прямо на смеси бетонной крошки и навоза, он хохотал, будто припадочный, неотрывно уставившись в одну точку глазами наркомана, только что запустившего в вену полкило первоклассного героина или чего-то не менее тяжелого. Кто-то толкнул двери с такой дурью, что они, распахиваясь, едва с петель не слетели. Из недр заведения вышел мужчина с комплекцией профессионального борца сумо. Расстегнув ширинку, он начал непринужденно справлять малую нужду прямо на ноги хохочущего, на что тот не обратил ни малейшего внимания. Закончив процесс, здоровяк бросил на Карата неприязненный взгляд и грубо осведомился: – Ты че уставился? Проблемы ищешь? – Я ищу Бабника. – У нас кто не пидор, тот бабник. Смотри не перепутай. – Я ищу конкретного Бабника. Человека с таким прозвищем. – Ну так ты его уже нашел. – Ты Бабник? – Да уж точно не пидор. Но тебе по ходу сюда надо, – незнакомец ткнул пальцем через плечо, указывая на дверь. – У хозяина прозвище Бабник, наверное, он тебе и нужен. – Благодарю. – Не благодари. Он сейчас занят маленько и вообще не в духе, так что ты лучше иди мимо. – Мне надо именно к нему. – Да без проблем. Но когда станешь жрать говно самой большой ложкой, не забудь, что тебя предупреждали. За дверью обнаружилось сумрачное подобие шахты – непомерно большое помещение, сильно вытянутое в длину. Окон почти нет, все узкие, света дают немного, и это даже к лучшему, потому что полумрак маскировал неприглядность обстановки. Голые бетонные стены, никаких украшений, грубые стулья вокруг грязных столов без скатертей, истертый до дыр линолеум на полу там и сям покрыт пятнами, навевающими на мысли о блевотине. Пованивало соответствующе. Метрах в десяти от порога спиной вверх лежал человек высокого роста и тощего телосложения. На миг Карат, еще не привыкнув к смене освещенности, предположил, что это валяется пьяный и никому до него нет дела. Но через пару секунд признал, что первый взгляд оказался ошибочным, тут все куда серьезнее: затылок выглядит вдавленным внутрь черепной коробки, волосы на нем слиплись от крови, а между лопаток торчит рукоять ножа. Рядом с телом стояли двое: очень невысокий широкоплечий мужчина-европеец с лицом, до самых глаз заросшим неряшливой бородой. Такому можно гнома без грима играть – зрительское признание обеспечено. Второй, наоборот, сложен прекрасно: под два метра, обтягивающая майка не скрывает прекрасно развитую мускулатуру. И раса другая, на вид – чистокровный африканец с чернейшей кожей. При появлении Карата низкорослый рассказывал интересное: – Надо бы в пленку его закатать и припрятать до темноты в прохладном местечке. А там с заднего хода вытащить и оставить на улице. Народ тут сплошь тупой, может, даже подумают, что это он сам так упал. – И головой, и на нож спиной? – удивился чернокожий. Коротышка не ответил, он повернулся к двери, уставился на Карата крайне недружелюбно и спросил: – Чак, я тебя туда поставил жопой торговать или с другой целью? Здоровяк, до этого не рекомендовавший Карату заходить, а теперь вошедший следом, оправдывающимся тоном заявил: – Так я сказал, что ты ему не рад будешь, а он не поверил. Парень точно не за отсосом пришел, по роже видно. Говорит, нужен ты ему. – А мне он тут точно не нужен. – Может, этого тоже в пленку? – деловито предложил чернокожий. – Ты Бабник? – уточнил Карат и, опасаясь, что озвученное верзилой предложение прямо сейчас, не разбираясь, начнут претворять в жизнь, добавил: – Меня к тебе прислали. Вроде как ты давно меня ждешь. – Ко мне только дешевых шлюх присылают, я им тут карьерный рост организовываю. Если ты из них, то добро пожаловать в коллектив. – Нет, со мной другой случай. Я Карат, и меня к тебе направил Пастор. Коротышка, в глазах которого читались самые злодейские намерения, при последних словах вздрогнул и стал испуганным, будто школьник перед строгим отцом. – Черт! Да ты бы еще погромче это сказал, а то не все собаки услышали. И вот где тебя носило? Ты хоть в курсе, сколько я тебя тут прождал? – Мне никто не говорил, что надо торопиться. – Да? Не говорил? А ничего, что такой товар долго храниться не может? Мне четко сказано было, что срок ограничен. Время ведь тикает, тик-тик-тик, товар портится. Совсем испортиться может. Понимаешь? – Какой товар? Бабник, ты ничего не путаешь? Я не за товаром пришел, я по другому делу. – Я в курсе. Я всегда в курсе всего. Это ты, парень, совсем не в курсе. Но я это сейчас исправлю. Чак, никого не пускай. Вообще никого. Даже если кто-то ведро с белым жемчугом принесет, пускай проваливает. Усек? – Да, шеф, все будет. book-read-ads – Снежок, сделай так, чтобы это мясо здесь не валялось. Вечер скоро, народ подтянется, а тут не прибрано. Некрасиво получается. – Так я его в пленку закатаю и в подвале пока подержу? – Да хоть в свою черную задницу закатывай, лишь бы он под ногами не валялся. Карат, двигай за мной. И ты это, извини, мы тут слегка бардак развели. Голодный? – уже на ходу спросил, не оборачиваясь. – Нет. – Тогда без закуски обойдемся, просто так накатишь. Карат пришел сюда не бухать, но предпочел не высказываться по такому поводу. Он уже понял, что попал в своеобразное место со своеобразными обитателями. С такими чем больше помалкиваешь, тем полезнее для дела. В конце ненормально длинного зала прошли через проем, завешанный пыльной портьерой, за которой обнаружилась лестница. А ведь снаружи не скажешь, что заведение на два этажа. Объяснение геометрической странности оказалось простым, – потолки на втором оказались до того низкие, что еще чуть, и Карату пришлось бы пригибать голову. Такое впечатление, что этаж надстроили поверх основного сооружения в качестве боевого яруса, на случай, если враги ворвутся в поселок. Очень удобно их валить из высоко расположенных бойниц, которые могли скрываться за той самой вывеской со скабрезным рисунком. Но проверить это предположение невозможно, обзора здесь нет. Широкий коридор тянется поверх зала, который остался под ногами, по обе стены несимметрично располагаются двери. Одна из них как раз распахнулась, после чего на пороге показалась девица неопределенного возраста, но уж точно не меньше сорока пяти. Для Улья – слишком староватая внешность, так что дело тут явно не в возрасте, а в нездоровом образе жизни и пренебрежении к своей внешности. Из одежды на особе наличествовали только черные чулки, которые скатились почти до колен и потому выглядели столь же неэротично, как все прочее. Выдохнув струю табачного дыма, барышня без малейшего стеснения улыбнулась размалеванным ртом: – Доброе утро, Бабник. – Какое тебе утро, курица ты тупая?! Бегом захлопнула дверь с другой стороны, – не сбавляя ход и все так же не оборачиваясь, любезно предложил Карату: – Бабу хочешь? – Благодарю, но воздержусь. – Да не, не эту, эта страшнее меня и в постели – бревно баобаба. Тут у меня и повеселее бабцы есть. Если подпирает, лучше прямо сейчас пар спусти. К вечеру народ набежит, на каждую очередь выстроится. Можно, конечно, без очереди тебе организовать, но зачем оно надо. Ты не стесняйся, мужик без бабы – не мужик. Жизнь нашу не в годах, а в перепробованных бабах считать надо. Или ты от мальчиков прешься? Так это мы тоже решим, все нормально, у нас тут никакой гомофобии. – Считай, что я полный импотент, которому интересно только одно. И ты знаешь – что. – Понял, предложение снимается. Ну проходи. Зайдя в гостеприимно распахнутую хозяином дверь, Карат обнаружил за ней скромно обставленный кабинет, прокуренный до такой степени, что, наверное, даже зараженные со скверным обонянием и к тому же обитающие за двести километров отсюда, прекрасно знают о его существовании. – Садись, куда успеешь, – предложил хозяин, с ходу плеснул в пару стаканов жидкость цвета крепкого чая из бутылки без этикетки, протянул один Карату: – Ну давай, накати, за встречу долгожданную. Чего смотришь? Да не ссы ты, тут не травят, тут только режут или по башке бьют. Вот такие мы примитивные люди. Знахарь местный это зелье делает. Не в том смысле, что он в головах копается, а реальный знахарь, на Земле чудил с травками всякими. На своей Земле. Как добрался? – Под конец ехал с ветерком. – А чего так поздно прибыл? Ветер оказался не попутным? – Что вы все ко мне пристали с этим поздно? Я ни о каких сроках ни с кем не договаривался. Пастор сказал, приехать в Донской и найти тебя. Он не говорил, что ехать надо прямо сейчас. Он вообще ничего о времени не говорил. Бабник опрокинул в себя содержимое стакана и кивнул: – Все с тобой ясно. Обычная проблема недопонимания. В общем, посылка уже здесь ждет, а тебя все нет и нет. Вот народ и начал дергаться. Жизнь у нас богатая на стрессы, нервные все. – Посылка? – Ну да. Посылка твоя. Она вроде как не такая уж и скоропортящаяся, но и вылеживаться ей не надо. Да и у меня тут не склад посылок, если ты еще не понял. Всякий народ шастает, по большей части вороватый, а вдруг ей ноги приделают? Пока тебе не отдам, я за нее в ответе, ведь с меня, если что, спросят, а не с дяди Пети. – А от кого посылка? – От тех же людей, которые сказали, что ты скоро появишься. А ты почему-то появился не скоро. – Я не в теме. – В смысле? – Да я первый раз о какой-то посылке слышу. И зачем такая спешка с ней? Хотя ладно, все равно я уже здесь. Давай посмотрю, что там мне прислали. – Да ты, парень, конкретно не в теме. Что-то с тобой не так. Ты не гипнотизируй стакан, ты просто выпей, может, тебя отпустит. Понимаешь… тут какое дело… Посылка эта не тебе, а для тебя. Чуешь разницу? – Нет. – Ну тогда я тебе подробно растолкую, на пальцах. Смотри на указательный: эту посылку ты должен вручить адресату, который когда-то был Силуром, потом стал Кислым, а кто он сейчас, даже черти не подскажут. Великому знахарю законы наши уже никакие не законы, он как хочет, так и обзывается. Сам себя крестит, под настроение. А я должен тебе в этом деле содействие оказать. В доставке посылки, в доставке тебя живым и, желательно, здоровым. – Повторяю: мне никто ничего про посылку не говорил. Впервые о ней слышу. – Ну так про посылку, может, и не сказали. Ну да и леший с ней, ведь сказали, что тебе тут помогут с твоей проблемой. Так ведь? – Да, так. – Вот мы и помогаем. Посылка – часть помощи.