Непоседливый Диадох, крутя головой во все стороны, вдруг напрягся, мрачно выдал: — А вот это уже не олень. И не олени. Всадники. С юга идут. Взглянув туда, Влад почти сразу увидел, как в седловине, которую они миновали еще до полудня, движется несколько вытянутых пятнышек. И правда, всадники. — Их десятка полтора, — продолжал Диадох. — Вижу. Они, похоже, по нашему следу движутся. — Думаешь, погоня? — А ты сам веришь, что такая толпа появилась тут случайно? — Но мы ведь в горах! Вот же обнаглели! Сюда хода луддитам нет! — А кто им помешает? Лично я никого, кроме нас, здесь до сих пор не видел. — Что мы будем делать теперь? — перепугалась Лиля. Уставившись в сторону преследователей, Влад задумчиво произнес: — Не так уж их много. Диадох, у луддитов луки бывают? — Ага. И луки, и арбалеты. Любят они стрелу или болт пустить. — Хреново. Надо найти место, где можно прикрыться от обстрела. И чтобы конному туда ворваться было нелегко. — В лесу лучнику труднее, — заметил Диадох. — Ага. Только и мы не сможем их обстреливать издали. Вон, у реки, груды камней, и вроде даже скалы торчат. Думаю, лучше там засесть и встретить дорогих гостей. — А давайте лучше убежим, — предложила Лена. — Я не устала, честное слово, смогу очень быстро идти. — Возможно, и сможешь, но лошадь сможет еще быстрее, — ответил на это Влад. — Поднимаемся, и ходу вниз. Надо успеть до камней раньше, чем они, а то на открытом месте затопчут конями, и ружье не спасет. ГЛАВА 28 Подходящее укрытие Влад облюбовал в сотне метров от речки, на пологом подъеме, тянувшемся до вершины того самого холма, где они устраивали недавний привал. Здесь землю разрывал вытянувшийся параллельно берегу неровный скальный выступ — будто щербатая челюсть великана выступила. Ветер, вода, морозы подтачивали камни, от них отламывались глыбы, сползая вниз, так что до самой воды их целая россыпь образовалась. Размеры у них были всевозможные — от мелких булыжников, до громадин, за которыми легко укроется конь. А где конь спрячется, там человек тем более. Влад еще на подходе оценил плюсы позиции и повел народ в обход каменного нагромождения, прямиком спустившись к воде. Но, пройдя по течению сотню шагов, вновь направился вверх, после чего начал организовывать засаду. Преследователи, двигаясь по следу, пройдут мимо затаившихся беглецов, что можно использовать для неожиданного нападения. Лишь бы не послали впереди разведчика, который оценит нехитрый маневр «дичи» и предупредит остальных. Но луддиты и не думали высылать дозорных или разведку — двигались кучно. Или такие же беспечные, как прежде, или имеются другие причины, Владу неизвестные. Но какие? Потерять друг друга боятся? Даже такому далекому от батальных дел человеку, как он, было очевидно — отряд, идущий толпой, подставляется всеми своими силами сразу, целиком отдавая противнику инициативу. Ладно — пусть ведут себя так, как им заблагорассудится. Непохоже, что это военная хитрость. Беглецам такое поведение очень помогает — вместо того чтобы атаковать одного-двух дозорных, они смогут накрыть всех сразу. Диадох забрался на один из зубов каменной челюсти и затаился на его неровной вершине. Хорошая позиция: если по нему начнут стрелять, заляжет среди камней. Влад укрылся за длинным плоским валуном — если встать на колено, идеальное местечко для пальбы. Будто в тире. По соседству расположился Давид. Стрелок из него аховый, но аборигенам передавать пистолет смысла нет, — они ничего подобного никогда в руках не держали. Болтун засел правее всех. Метательного оружия у него не было, зато со своим топором он прикрывал единственный путь для конного — вдруг противник догадается рвануть к ручью, а потом, развернувшись, ударить снизу. С других сторон лошадь через обломки не проберется — умное животное ни за что не поставит копыто в место, чреватое переломом. Осторожно изучая приближающийся отряд, Влад насчитал шестнадцать всадников и вдвое больше лошадей — за каждым тащилась запасная, или, как их обозвал Диадох, заводная. Термин вроде старый, еще давних времен, но нельзя быть в этом уверенным, если личный опыт кавалериста заключается в единичной поездке на пони по ближайшему парку, совершенной в возрасте десяти лет. Если не мазать, то дело можно решить шестнадцатью выстрелами. Вот только Влад сильно сомневался, что после нападения враги будут стоять неподвижными мишенями, позволяя себя убивать одного за другим. А если еще в ответ начнут пулять, совсем худо станет — он со времен убийства у ресторана помнил, что под огнем неприятеля меткость значительно ухудшается. Хорошо, если первыми пятью патронами не промахнется. Отряд, потеряв около трети состава, заодно растеряет и боевой дух. К тому же можно рассчитывать на Диадоха — уж одного точно успеет достать до начала серьезного противодействия. Ладно, чего гадать, через несколько минут сам все увидит. Быстро спускаются… гады… * * * И опять противник показал себя с самой худшей стороны. Никто не оторвался от общей массы, чтобы проверить подозрительное нагромождение камней, среди которых можно было бы укрыть роту. Следопыт, продвигавшийся впереди, оторвался от основных сил шагов на десять, да и то лишь потому, что его никто не обгонял, боясь затоптать знаки на земле. Позади всех, чуть отстав, держался всадник с хитрым настороженным лицом, чем-то похожий на суслика, но даже он по сторонам головой не крутил, а смотрел исключительно в спину впереди едущим, причем странным взглядом — будто все, кто впереди, должны ему большие деньги. Владу пришлось медленно опустить голову — до врагов было слишком близко, и могли заметить. К тому же он от кого-то слышал, что пристальный, а то и враждебный взгляд человек способен ощущать. Не надо их нервировать раньше времени. book-read-ads Сидя за камнем, проанализировал увиденное. Тринадцать всадников похожи на бродяг — обтрепались, грязные, и вид такой, что младенца не напугать. Но вот трое резко выделяются из общей массы. В темной, относительно аккуратной одежде, у одного арбалет, второй с луком, причем натянутым. У двоих мечи, у третьего трудно было разглядеть арсенал, но, наверное, тоже не с перочинным ножичком приехал. Такое впечатление, что к хорошим бойцам прикомандировали толпу отребья вроде тех гопов, так неудачно напавших у брода. Вывод: надо постараться в первую очередь «успокоить» эту непростую троицу. Скорее всего, командование осуществляют именно они, и, оставшись без руководства, основная масса, и без того выглядевшая не слишком устрашающе, растеряет остатки прыти. Осторожно скосив взгляд, Влад дожидался момента, когда из-за камня покажется следопыт. После этого придется подниматься на колено и стрелять как можно быстрее, чтобы, опустошив магазин, успеть его перезарядить и вновь включиться в процесс избиения настойчивых преследователей. По уговору, именно он должен начать первым — это будет сигналом для остальных. Предусматривалась и скрытая выгода. Судя по тому, как быстро зарубцевалось погрызенное плечо, способность организма к самолечению никуда не пропала. Враг, естественно, поначалу все внимание будет уделять тому, кто высунется первым. Если и заденет Влада, шансы выжить у него повыше, чем у других. Спутники полезные — их беречь надо. Левее хлопнула тетива лука, впереди кто-то мучительно вскрикнул, истошно заржала перепуганная лошадь. Проклятье! Диадох, будто последний остолоп, напрочь позабыл, о чем договорились перед боем, и высунулся первым! Владу ничего не оставалось, как подниматься, прижимая ружье к плечу. Всадники мельтешили, как блохи на бездомной собаке. Часть разворачивалась к скале, на которой укрывался рыжий, остальные просто замерли, а следопыт так и продолжал спускаться к реке — видимо, отрешился от всего суетного, все внимание растрачивая на поиск следов. Ловить среди этого хаоса «черных» в прицел оказалось задачей нетривиальной — те почему-то не лезли вперед. Но Влад все же попытался — навел дробовик на голову в остроносой шляпе, потянул за спусковой крючок. Быстро взвел, выстрелил еще раз, а последние три патрона потратил уже на ближайших, прытко двигавшихся к скале. При этом они здорово подставлялись — можно было лупить в открытый бок, а не через лошадиную голову и шею. Двоих снял наглухо — не поднимутся, а у третьего не вовремя оступился конь, за что и схлопотал заряд картечи вместо всадника. Быстро проталкивая в трубку магазина красные цилиндрики с желтыми шляпками, Влад прислушивался к звукам боя. Лук Диадоха хлопал через равные промежутки времени — небось лупит, даже не думая прятаться, встав во весь рост. Впрочем, с его оружием по-другому проблематично. Пистолет быстро треснул два раза, потом затих. Скорее всего, Давид, помня инструкции, нырнул за камень, чтобы повторить обстрел с другой стороны, откуда его, скорее всего, не ждут. Может, даже подумают, что «пистолетчиков» двое, и будут бояться больше. Загнав четвертый патрон, приподнялся, одновременно взводя ружье — возиться с пятым чересчур роскошно. Выстрелил в первого попавшегося, мчащегося на камень, за которым укрывался Давид. Шляпа сбита, болтается за спиной на шнурке, рот разинут в крике, в руке занесенное копье с длинным наконечником. Влад выстрелил, почти не целясь, успев увидеть, как от головы разлетаются кровавые брызги. И в этот же миг в бок ударило, резануло болью. — Обнаружены повреждения организма. Старт процедуры восстановления, — «чистокровно мужским» голосом напомнила о себе искусственная шизофрения. Чуть обернувшись, Влад увидел одного из «черных». Тот, опуская разряженный арбалет, спешил укрыться за соседом — рядовым всадником, к тому же растерявшимся почти до полного паралича. Отпускать такого хитрого стрелка нельзя, но не успеть — пришлось первым выстрелом снести «паралитика». Но и это мало помогло — противник припал к лошадиной шее, развернув коня, и ничего не оставалось делать, как плюнуть на него. Не стоит переводить патрон на животное. Отпустить? Ну уж нет! Лошади, как Влад уже успел убедиться, являлись одушевленной трусостью в неразбавленном виде. Несмотря на размеры, пугались всего — любого шума и резкого движения, а иногда начинали паниковать и вовсе без видимых причин. Раз уж враг не стесняется превращать своих животных в укрытия, то не мешает применить тяжелую артиллерию. Достать бутылку, поднести к короткой веревочке огонек зажигалки, бросить, не глядя, куда-то в район арбалетчика. Почва здесь — камень на камне, так что Влад не удивился, расслышав звон бьющегося стекла. Фитиль до ума довести не успел — так же искрит не хуже бенгальского огня, так что шансы на воспламенение высыпавшегося пороха очень высоки. Все — можно подниматься. Как Влад и рассчитывал, лошадям не понравилась неожиданная вспышка, случившаяся чуть ли не под копытами. Парочка со ржанием взвилась на дыбы, причем всадник на одной из них не удержался. Остальные отреагировали спокойнее, но наездники тоже потеряли контроль над ними. Арбалетчик изо всех сил тянул уздечку, стараясь развернуть взбесившееся животное в прежнем направлении, но не успел — Влад оказался быстрее. Затем удачно подвернулся второй «черный» — сориентировавшийся луддит бросился вниз, намереваясь обойти засаду с правого фланга. При этом хорошо подставился, но тут сплоховал Влад — промахнулся. Всадник, правда, дернулся, но это, видимо, от испуга — грохот ружья должен впечатлять местных. Помня, что в магазине остался всего один патрон, чуть помешкал, тщательно целясь, и на этот раз попал — противник свалился с седла. На этом бой можно было считать законченным. Вряд ли прошла минута после начала. Несколько суетливых выстрелов — и все. Большая часть врагов даже не подумала сопротивляться — сразу развернула лошадей и умчалась прочь. Так торопились убраться подальше, что даже заводных побросали. Те, которые в первые мгновения направили коней к скале, надеясь покарать одинокого, как тогда им показалось, лучника, подставились под пистолет Давида — там лежали двое, и с душераздирающим ржанием билась попавшая под пулю лошадь. Третий «черный» лежал на спине, но здесь обошлось без огнестрела — из лица вертикально, будто тонкая мачта диковинного корабля, торчала стрела с серым оперением — таких у Диадоха в колчане полно. Еще пара растерявшихся от скоротечности избиения бойцов крутилась под обстрелом лучника, а следопыт упрямо объезжал каменный завал, пытаясь заехать во фланг. Влад неторопливо, уже без суеты, перезарядил дробовик, встретил следопыта выстрелом в лицо, затем достал одного из мечущейся парочки. Второго в тот же миг снял Диадох. Все — лишь лошади без всадников разбегаются, и далеко впереди, на склоне, видна россыпь быстро удаляющихся фигурок. Улепетывают без оглядки. Выбравшись из укрытия, Влад приблизился к арбалетчику — тот все еще подавал признаки жизни, но это ненадолго. Странно, что вообще не умер сразу — из пробитой шеи хлещет кровь, ухо разорвано, в скуле дырка. Видимо, череп не пробило. Подойдя к умирающему, встал над ним, навел дробовик, требовательно, почти крича, спросил: — Вы одни?! Сколько еще идут за нами?! Тот, зажимая ладонями продырявленную шею, булькнул кровавыми пузырями и неразборчиво пробормотал: — Изыди в свой ад, технотварь в облике человеческом. Слева подошел Болтун, мимоходом разнес топором лицо умирающего, пошел добивать остальных. Таким образом допрос завершился, толком не начавшись. Может, и к лучшему — вряд ли «черный» из тех, кто в подобной ситуации сообщит врагам что-нибудь полезное. — Ребята, кого зацепило, давайте займемся ранами. Потом собираем трофеи и быстро уходим. Это может быть передовой отряд, а основные силы отстают. И хорошо, если отстают сильно. * * * Беглецы наловили лошадей, выбрали из них лучших, а оставшихся — дешевых мустангов, отпустили, сняв сбрую. Собрали оружие, обыскали тела, все ценное набив во вьюки. Нагрузившись трофеями, продолжили путь, направляясь прямиком на север. Выждав, когда они скроются в лесу на противоположном берегу, из кустов выбрался шериф. Он деловито начал ловить мустангов — хоть и никчемные животные, но тоже чего-то стоят. Богоотступники оказались столь любезны, что на одном даже оставили сбрую — без седла ехать неудобно. Сперва лошади, потом можно снять более-менее ноское тряпье с тел — беглецы им тоже побрезговали. Хотя вопрос насчет беглецов спорный — непохоже, чтобы они трусливо убегали. Скорее шли своей дорогой, ничего не опасаясь. Вон как лихо целую толпу разогнали — сам он едва успел в кусты нырнуть, здорово исцарапавшись и трижды прокляв луддитов с их поганым серебром.