– Везде тяжело. – Здесь тяжелее. Ну так что, так и думаешь молчать? – Как придем, сама все увидишь. – Темнишь ты. – Ну хорошо, уговорила. Там будет земля, трава и кусты. Среди них маленько споранов рассыпано, гороха и всякого добра по мелочи. Все это надо будет собрать. Ты говорила, что для тебя это несложно. – Откуда оно там взялось? – Там был тайник. Мой тайник. Вещички свои припрятал и заминировал. Один нехороший человек меня убил, потом сунулся в тайник и подорвался. Думаю, там все разлетелось. – Да тут и думать нечего. Но ты опять темнишь. – В чем? – Если мне тысячу готов отвалить, сколько тогда там вообще хранилось? У тебя и тысячи быть не может. Темнишь ты, Читер, не все рассказываешь. – Ты тоже не все, и что с того? Это нормально, мы ведь с тобой не муж и жена, чтобы всем делиться. – Про мужа и жену больше ни слова. – А что не так? – Да все так. Только потом слово за слово и потянется всякая романтика. Ты сутки не мылся по тридцатиградусной жаре, вот какой мне интерес перепихиваться с вонючим парнем? – Про тебя могу сказать то же самое. И вообще расслабься, я на тебя не претендую. У меня девушка есть любимая. Я ей не изменяю. Так что за свою драгоценную невинность можешь не переживать. – Невинность? А что это, вообще, такое и почему за нее надо переживать? Да ты реально мутный, ведь откуда у новичка любимая девушка, да еще такая, какой изменять не захочется. Новеньким ведь только самые дешевые шлюхи дают, да и то раз в месяц. А в пати чего не идешь? – Слушай, я тебе уже объяснил, что уже состою в пати и покинуть его не могу. – Да ты конкретно мутный. В чем твой подвох, Читер? – Нет никакого подвоха. – Да ты сплошной подвох. У меня уже спортивный интерес. Вот ты мне скажи, почему я, вообще, согласилась с тобой пойти? – Тебе интересна тема про тысячу споранов. – Нет. То есть да, интересно, конечно, но ты интереснее. У тебя на одиннадцатом героическая человечность. Это как вообще? Откуда ты столько ее набрал? И раз ты такой герой, то, по идее, положительный человек и подставлять не должен. Да и какой смысл со мной что-то делать? Сдать мурам на ферму? Так у меня всего две почки, а не десять и я всего лишь семнадцатая. Водку будешь? – Нет. – А я буду. – Нам вставать рано. – Я и после литра встану, а планирую только три глотка. Точно не будешь? – Сказал же – нет. – Так откуда столько человечности набрал? – Оттуда же, откуда твою тысячу споранов. – Ох и мутный… – Как спать будем? Я в том смысле, что по очереди надо, или без часовых перебьемся? – А сам как думаешь? – Думаю, без часовых нормально. Если мелкие мертвяки найдут, забираться к нам им придется долго, нашумят, проснемся. Если кто-то серьезный, часовой против него ничего не сделает, мы ведь без нормального оружия. – Для одиннадцатого ты не так уж и плохо рассуждаешь. А что, если придут люди? – Если это плохие люди, уровни у них окажутся побольше, чем у нас. – Это почему? – Я так понял, на путь зла здесь раньше тридцатого уровня или около того становиться нет смысла. Иначе слишком часто придется умирать. Против тридцатых мы с тобой не играем. book-read-ads – Ты таким голосом это сказал, будто сомневаешься. – А ты нет? Не сомневаешься? – Я против тридцатого, как котенок против бульдога. За тебя вообще молчу. – В принципе, пулей в голову здесь хоть сотого завалить можно, – ответил на это Читер, не желая делиться деталями биографии, связанными с победами над игроками высоких уровней. – Сотого? Так вот ты на ком человечность до героической прокачал. – С чего ты взяла? Это я просто сказал, до сотого еще никто не добрался. – Мутный ты, Читер, но много болтаешь. А женщины могут слышать в словах то, о чем вы, мужики, даже не догадываетесь. Читер подскочил от грохота бьющегося стекла, причем билось оно до такой степени близко, что спросонья показалось, будто это происходит в недрах ушных раковин. В предрассветных сумерках разглядел рядом с собой что-то огромное, угловато-страшное, резко подвижное, торжествующе урчащее. Не раздумывая, выхватил из рукава короткую заточку, сделанную перед сном, одновременно активируя Улыбку Фортуны. В ситуации, когда ты, проснувшись, обнаруживаешь в сантиметрах от себя серьезного мертвяка, надо предъявлять все, что у тебя имеется. Дернулся, выбрасывая тело в проход между сидений, одновременно слепо отмахиваясь вооруженной рукой. Пытаться что-то разглядеть, понять, обдумать времени не было, надо срочно что-то делать, ибо бездействие – верная смерть. Заточка угодила во что-то неохотно поддавшееся да там и засела наглухо, выскользнув из руки. Читер, вырвавшись наконец в проход, ухватился за пистолет, развернулся, морально готовясь столкнуться с чудовищем нос к носу. Но не столкнулся, потому что монстр, завалившись на сиденье, с которого только что выскочил человек, перестал урчать и только шумно дергался. Слишком темно, просматривалась лишь шевелящаяся масса, но по ритму ее движений Читер все осознал и резко расслабился. Сбоку ударил луч света, ослепив, после чего оттуда испуганно крикнули: – Ложись! Ты его закрываешь! – Уймись! И автомат опусти, пока меня не подстрелила! – Читер! – Да нормально все, я его уже упокоил. – Кого? – Откуда я знаю? Фонарь у нас только один, и он у тебя. Киска наконец снизошла до того, что перестала терзать глаза слепящим лучом. Приблизилась, посветила на монстра, сотрясаемого быстро затихающими конвульсиями, охнула: – Черт! Да ты только глянь на его пятки! Читер, это же топтун! И приличный! Где-то под тридцатник! Ну охренеть! Внимание! Личная победа – уничтожен опасный зараженный. Уровень – 33. Вероятность получения ценных трофеев – 100 %. Примите поздравления, это было идеально чистое убийство одним ударом, получено свободных очков к основным характеристикам – 5. Получено 39 очков к прогрессу скорости. Получено 7 очков к прогрессу ловкости. Получено 148 очков к прогрессу Ментальной Силы. Получено 48 очков к прогрессу реакции. Получено 21 очко к прогрессу скрытности. Получено 79 очков к прогрессу удачи. Получено 36 единиц гуманности. Читер покачал головой: – Тридцать третий. – Откуда ты… А… ну да… мне тоже нарисовало. Я представляю, сколько тебе сейчас перепало. – Киска нагнулась над поверженным чудовищем, посветила на голову, снова охнула: – Прикинь! Ты ему споровый мешок пробил. Точно в середину мешка попал, между долек. И как он тебя не убил? Тут сиденья в клочья, даже подголовники оторваны, а тебе ничего. – Рукав порвал и предплечье немного задел, – пожаловался Читер, только сейчас это заметив. Девушка, оторвавшись от изучения туши, посветила на руку и констатировала: – Да это же просто царапина. Как у тебя получилось? Он должен был нас обоих порвать, ему наши автоматы – почти трещотка. – Не скажи. Если не промахиваться, бить строго по уязвимым точкам, завалить можно. Пули, конечно, должны быть с сердечниками, шкура у него слишком крепкая. – Слышь, ты мне зубы не заговаривай. Колись давай. – Ты о чем? – О том, что у тебя ноль шансов приземлить такую тварь. Но ты ее убил. Как? – Просто повезло. – Это все? Все, что ты хочешь мне по этому поводу сказать? – А что еще говорить? Он вломился в окно, я вскочил, размахнулся заточкой, случайно попал в мешок. Такое бывает, людям везет, вот и мне повезло.