В очередной раз пройдясь зубами по голой кости, людоед с надеждой покосился на Трэша и лебезящим тоном проурчал: – Первый хороший, Первый дал мясо. Мясо вкусное, мясо сочное, мяса можно много съесть. Хочется еще мяса. Дай. Трэш, пораженный столь возмутительным поведением, ответил недружелюбно: – Слышишь, ты, морда охреневшая, а может, мне тебя самого на мясо пустить? – Кого пустить? Куда? Где мясо? Мясная морда? Я ее тоже хочу. Неувязка получилась: слишком сложная фраза, скудный интеллект собеседника ее не осилил и свел все к сильно волнующей его теме. А наглец тем временем продолжал: – Первый будет есть мясо, Второму будет отдавать кости. Второй любит кости. Но мяса хочется больше, мясо вкуснее, мясо мягче. Первый, ну где там мои кости? – Почему ты называешь меня Первым? – заинтересовался Трэш. – Ты Первый, я Второй. Ты ешь мясо, Второй ест кости. Но ты не грызи кости до конца, оставляй и мне, мясо лучше костей, я его люблю есть. – И откуда ты такой наглый вылупился? Почему меня не боишься? – Второй боится Первого. Но Первый добрый, Первый дал Второму мясо. Второй будет ходить с Первым, будет искать вкусную еду. Когда найдет вкусную еду, скажет Первому. Первый поест, Второму оставит. Первому будет хорошо, Второму будет хорошо. Трэш протянул лапу с зажатой в ней недоеденной ногой: – Хочешь это? – Мясо хочу. Мясо всегда хочу. – Ну так подойди и возьми. – Взять мясо у Первого? – Бери. – Первый еду оставляет, Второй доедает. – Если не возьмешь из руки, оставлю голые кости, хватит только на то, чтобы зубами по ним постучать. Это если вообще что-нибудь оставлю. Отвергнув всякие сомнения, необычный каннибал отбросил изгрызенную кость, торопливо приблизился к Трэшу, осторожно протянул руку, выхватил подношение, отскочил на несколько шагов, жадно урча, заработал челюстями, при этом невнятно поблагодарив: – Первый хороший, Первый щедрый, первый дал мясо. Мясо – хорошая еда. Найдем вкусную еду, Первый тоже поделится со Вторым. Покосившись на щит за обочиной, Трэш подумал, что, за неимением лучшего, есть смысл использовать странного людоеда в качестве источника информации, и обратился к нему с вопросом: – Ты знаешь, где Шахтинск? Тот, с треском раскусив трубчатую кость, торопливо проурчал: – Второй не знает, где Шахтинск. Второй знает, где мясо. Мясо лежит в большой машине. – Ну ты удивил, а то я не знал, – ухмыльнулся Трэш. – Есть поблизости большой город? Ты хоть знаешь, что такое город? – В городе есть еда. Я был в городе. – А чего тогда ушел, раз там еды полно? – Второго хотели убить. Обидно. Второй хотел поесть, а поесть не дали. В боку дырку сделали. Больно. – А ну подойди, гляну на твою дырку. На этот раз уродец приблизился бесстрашно, обнаглев до последней степени. Трэш, изучив подсохшую рану, предположил, что, скорее всего, ее проделала пуля не слишком внушительного калибра. – В тебя стреляли? Бабах, громкий треск был? Громкие звуки? Людоед подтвердил: – Было громко, а потом стало больно. – Ты оттуда пришел? – Трэш указал направление на единственный город, который знал. – Да, Второй был там. book-read-ads – А еще города знаешь? Много еды, много людей, много больших домов? – Второй знает, Второй туда шел, пока не встретил Первого. – Где это? – Недалеко. – Покажешь? – Пойдем туда, когда здесь мясо съедим. Его много, надолго хватит. Надо быстро есть, начнет вонять, на запах придут другие, станут просить и воровать. Нам самим мало. – Пойдем прямо сейчас. – Первый сказал идти сейчас, Второму придется идти. – Вот это правильные мысли, будь всегда таким же послушным. – Там тоже есть еда. Вкусная еда. Здесь мясо невкусное, но мяса много. – Э, товарищ, я догадываюсь, о чем ты, так что вбей себе в тупую башку: никакой вкусной еды не будет, ты станешь жрать то, что я даю, а не за людьми гоняться. – Второй понял. Первый будет есть мясо, Второму будет оставлять кости. Мясо бывает вкусное и невкусное. В городе мясо вкусное. – Ну насчет этого мы еще посмотрим, мне ваши вкусности вкусными не кажутся. И хватит себя Вторым называть, мне такое прозвище не нравится. Ты больше не Второй, ты Чавк, потому что чавкаешь на километр, всем свиньям на зависть. Все понял? Ты не Второй, ты Чавк, и мы идем в город. Там поедим как следует, да и попить не помешает. – Второй понял, он теперь Чавк, и он идет в город есть вкусную еду. Первый добрый, первый поделится вкусной едой. Глава 15 Трэш связывал с Чавком надежду на получение крайне интересующей его информации и вскоре был вынужден признать, что понадеялся напрасно. Все интересы странного знакомого вращались вокруг одной-единственной вещи, к ней он сводил абсолютно все темы. Он мог ее обсуждать без перерывов и крайне однообразно: «Еда. Хочу есть. Хочу вкусную еду. Первый щедрый и будет делиться со Вторым вкусной едой». Все попытки перевести разговор на другую тему или натыкались на стену полного непонимания, или незамысловатым образом перерождались в обсуждение главной (и, похоже, единственной) жизненной ценности Чавка. Трэш с трудом вытащил из него несколько скудных описаний города, но лучше бы этого не делал, потому что они не принесли никакой пользы, только запутали. Если верить Чавку, город, в который они идут, не лишен странностей. Вроде как в давние времена, когда прожорливый спутник был слаб и всеми обижаем, там хватало еды, причем самой вкусной. То есть обычных людей, а не урчащих каннибалов. Их ловили на улицах и вытаскивали из домов, а если не хватало проворства охотиться самостоятельно – не страшно. Всегда можно присоединиться к чужой трапезе, в тех случаях, когда хозяин не опасен, или погрызть брошенные объедки. Но со временем вкусная еда перевелась, а на объедках не осталось не то что мяса – даже жилы изгрызли и раскусили богатые мозгом кости. Такие, как Чавк, стали гибнуть один за другим, их убивали и пускали на корм сильные «уроды». У него хватило интеллекта оценить невеселые перспективы, после чего он подался из города в поисках все той же вкусной пищи и безопасности. Вроде как и то и другое нашел, но теперь зачем-то возвращается в старое место. Хотя что значит – зачем? С этим как раз вопросов нет – Чавк даже пошевелиться не подумает, если это не сулит ему продовольственный приз. Он почему-то уверен, что в городе опять появилась еда в больших количествах (та самая – вкусная). Откуда она взялась, спутник объяснить не смог, лишь раз за разом повторял, что так бывает время от времени, и еще нес какую-то чушь про вонючий туман. Получается, в городе съедают всех или почти всех людей, но затем они опять там появляются, причем непонятно откуда. И такое веселье повторяется раз за разом. Попахивает тем еще бредом, но Чавка отсутствие логики нисколько не смущает. Ему безразлично, откуда приходят новые люди, да к тому же в больших количествах, это слишком высокие материи для его убогого уровня интеллекта. Но все же ума скооперироваться с Трэшем у уродца хватило. По его мнению, того должны уважать все без исключения претенденты на вкусную еду, и таким образом не придется страдать от нападений конкурентов. Время и силы можно без остатка посвятить охоте на деликатесы, что позволит наедаться каждый день до отвала. Приятно услышать, что тебя считают ходячим пугалом абсолютно для всех, вот только практика показывает обратное. Достаточно бросить беглый взгляд на свою броню, чтобы заметить отметины, оставленные теми, кто, может, и побаивается Трэша, но это не мешает им пытаться ему навредить. Чавк, кстати, тоже выглядел потрепанным жизнью. На его спине и груди просматриваются уродливые шрамы, левая ладонь наполовину отсутствует, от нее чем-то отсекло кусок вместе с мизинцем и безымянным пальцем. На расспросы Трэша тот кое-как сумел ответить, что это сделала вкусная еда, съесть которую не получилось, потому что она активно воспротивилась гастрономическим намерениям людоеда. Вроде как гремела огнестрельным оружием, проделав сквозную дыру и изувечив руку, а может, и что-то еще применила, выведать внятные подробности не получилось. Негативный жизненный опыт научил Чавка осторожности, это заметно по тому, что он, как и Трэш, старался не выбираться на просматриваемые издали места. Попытки расспросить о подробностях его страхов провалились, похоже, тот даже не осознавал, что чего-то боится, действовал непродуманно, на инстинктах. К счастью, местность благоволила тем, кто не стремился показывать себя во всей красе. Первое время двигались исключительно по лесу, пробираясь через просеки, дороги и поляны бегом, да и в чаще сильно скорость не сбавляли. Разве что Чавк иногда тормозился, пытаясь поймать птичку, мышку или ящерицу, а один раз не побрезговал запихать в рот здоровенную извивающуюся гусеницу. Трэш его увлеченность мелкой живностью не разделял, в таких случаях брезгливо морщился и торопил «охотящегося» спутника. В одном месте наткнулись на некрупное озеро. Чавк первым делом обнюхал уткнувшийся в тростник легковой автомобиль, затем забежал по пояс в воду, пытаясь поймать выглянувшую из камышей утку. Та даже не стала пускать в дело крылья, просто отплыла на глубину. Гнаться за ней спутник не стал, объяснив это тем, что в воде слишком холодно. Вспоминая свои приключения, Трэш не мог с ним не согласиться. Волна, из-за которой он оказался на мертвой земле, чуть до костей его не проморозила. – Далеко еще до города? – спросил у отряхивающегося Чавка. – В городе хорошо, в городе вкусная еда. Спутник ответил в своей обычной манере. Похоже, концепцию времени и расстояния он воспринимает не так, как Трэш. У него все сводится к вкусной еде и каким-то непонятным моментам, в которые она периодически появляется. Срочно нужен более качественный источник информации. Трэш не уставал себя ругать за то, что не додумался до этого раньше, скрываясь в набитом едой уютном супермаркете. Ведь у него была возможность и «странных» допрашивать, и тех, на кого они охотились. Но ни вопроса никому не попробовал задать, сутками тупо набивал брюхо и отсыпался, как сурок по зиме. Пора исправить эту оплошность.