Но в одном рассказчики были солидарны: хотя каких-то единых признаков или примет у кирта нет, его легко можно опознать с одного взгляда или после демонстрации возможностей. В принципе глядя на Штучку, я понимал, о чем речь: и впрямь не ошибешься. Некоторые возможности кирта оставались загадкой даже для их владельцев, из-за чего случались неприятности вроде разрушенных замков или искалеченных королей. Потому многим древним предметам суждено было храниться в коллекциях без применения – не каждый рискнет экспериментировать с неведомым. Происхождение кирта – тайна великая и невероятно запутанная. Язычники якобы отобрали его у еще более древних и мерзких язычников (хотя куда уж больше?!). Затем часть его пережила эпоху засилья мракобесия и теперь покоится в чуланах сильных мира сего. Но это не единственный источник – есть еще как минимум два. Первый – археологический: кирт находят при раскопках древних городов, храмов и других сооружений. Языческих или доязыческих – никто уже не знает. А иной раз и копать не надо или нет никаких признаков старинных построек, но все равно можно копать. Народ, занимающийся этим, обычно заканчивает волчьей пастью или женится на одноногой вдове[10], но в целом профессия процветает – одна-единственная удача может принести состояние целой шайке. Со вторым источником все гораздо загадочнее: странные предметы иногда появлялись в местах, которые народная молва называла как минимум «нехорошими». Как максимум – честный человек к ним близко не мог подойти под страхом отлучения от церкви с последующей прогулкой на кучу политых маслом дров. Лишь в местах, подобных Межгорью, где церковники четко знали, что их место между собачьей конурой и уборной, такой кирт мог добываться без опаски. В остальных местах его обычно уничтожали столь же усердно, как в былые времена. Поговаривали, что кирта просто завались у демов. Но про этих ребят я уже выслушал столько небылиц, что верить надо с оглядкой. Тот же Тук рассказывал, что бакайцы частенько грабили темных южан, но уникальными вещицами при этом почему-то не разживались. Почти при любом конкретном вопросе мои «информаторы» начинали «плавать». Заливались соловьями, говоря о могуществе кирта, упрятанного в коллекциях, но стоило потребовать привести пример, как начинали лепетать про летающие шарики, небьющиеся вазы, зеркала с дивными картинами и прочие диковины, слабо подходящие на роль абсолютного оружия. Тук грезил доспехами, которых не пробить оружием, доказывая, что где-то у кого-то такие есть. Амед похожее говорил о волшебном мече и парном ему кинжале. Не сомневаюсь, что подобные предметы могла создать лишь высокоразвитая цивилизация, и столь же несомненно, что она не станет тратить усилий на создание ерунды – ведь ей доступны более эффективные способы уничтожения. Хотя это я зря – ведь перед глазами лежит опровержение. Штучка столь же абсурдна, как межконтинентальная баллистическая ракета с фитильной пороховой бомбой вместо боеголовки, но тем не менее кто-то ведь ее создал. Что получается? В этом мире полным-полно вещиц, созданных цивилизацией более высокого порядка. И куда она делась? Да куда угодно: ядерная война, катаклизмы или какой-нибудь некстати мутировавший вирус. Остались от нее руины противоатомных бункеров, в которых любит селиться нечисть и запуганные межгорцы, да предметы, неподвластные коррозии, вроде Штучки. Хорошая гипотеза, объясняющая многое, но далеко не все. Взять те же «нехорошие места» – одно из них я знаю лично. Тот самый Языческий холм, на котором едва не склеились мои многострадальные ласты. Альра и до этого рассказывала, что там появлялись странные вещицы, да и сам я одну наблюдал – тяжелая, гусеничная, в сарае стоит. Готов поверить в погибшую цивилизацию, оставившую материальное наследство, но в то, что одним из пунктов наследства является ржавый китайский танк, верить не хочется. Ведь не мог же и сюда их вездесущий экспорт добраться?! А почему его не причислили к кирту? Такой здоровый, созданный не в кузнице, со звездочкой китайской – круто ведь. Не смогли с места стронуть и махнули рукой? Жаль: мог бы стать жемчужиной коллекции какого-нибудь герцога. Хотел бы я посмотреть, как сотня лошадей тащит танк за тридевять земель, по мостам, с трудом выдерживающим груженую телегу, болотам, узким просекам, где двум повозкам не разминуться. А уж каково будет кучерам – попробуй совладай с такой упряжкой. Рыжая охотно подтвердила, что та шкатулка у барона родом действительно с холма. Были и другие предметы, часть из которых владыки Мальрока продали, часть раздарили, а кое-что и воры утащили – куда ж без них. Этот кирт не копали – он возникал сам. Его находили на поверхности, лежащим на песке рядом с каменными столбами. Случалось это редко, после того как в небе долго сверкали молнии без дождя. Это что за древняя цивилизация, разбрасывающая свои материальные следы по языческому капищу? Или их молнии из земли выворачивают? Не знаю, но как-то сомневаюсь, что все так просто. С одной стороны, подумаешь – какой-то кирт. Его слишком мало, иначе бы давно мне на глаза хоть что-нибудь попалось. Слышал, будто и на Земле встречаются в древних слоях вещицы, которые вряд ли должны были существовать в эпоху образования данной породы: цепочки, гвозди и прочая рухлядь. Даже если это правда, то что мне с этого? А то: разница между сомнительной заметкой в еще более сомнительной газетенке и серебристым лезвием, взрезающим плоть врага через доспехи, колоссальна. Кирт – редкость, но все равно данность, присущая этому миру. Даже люди, никогда его не видевшие, прекрасно опознают предметы, к нему относящиеся. Я здесь живу и, значит, должен учитывать этот загадочный фактор (как будто мало мне без него странностей). В идеале надо его использовать посерьезнее – одной Штучки завоевателю вселенной маловато будет. И самое интригующее – на закуску: оказывается, киртом очень интересуется погань. Не вся (хотя кто ее знает), а только рейдеры. Вот мог же еще в первые дни расспросить о них подробнее, но не стал – другим бестолковая голова занята была. Я-то всегда думал, что рейдеры занимаются «терроризмом на вражеской территории»: убивают людей или опоганивают. А вот и не угадал. То есть да – и убивают, и опоганивают, – лучше на пути не попадаться. Но вообще-то рейдеров как минимум две разновидности (хотя Амед с Туком чуть не до драки спорили на тему «пять или шесть»). Первая, более редкая – как раз те самые «террористы». Во время исхода с побережья я видел церковь, пострадавшую от них, и сталкивался с другими неприятными последствиями того происшествия. Вторая разновидность тоже не гнушается террора, но главная их задача не в этом. Эти мелкие группы опаснейших экземпляров погани занимаются поисками кирта. Тьма неглупа и знает, что человек тоже неравнодушен к древностям, потому твари обожают потрошить сокровищницы аристократов, вынося иной раз не только антиквариат, но и все подчистую, – видимо, от жадности остатки разума теряют. Тук уверял, что особенно они падки на золото, серебро и олово. Хеск его, правда, высмеял, но он всегда горбуна высмеивает, так что, возможно, сказанное верно. Но далеко не всегда объектом посягательств оказываются частные коллекции. Рейдеры обожают посещать места вроде Языческого холма, из-за чего их и без того не слишком высокая репутация скатывается в области, откуда плинтус кажется Эверестом. Если темные поисковики оказываются в районе с богатой археологией, они могут остановиться там надолго, переквалифицировавшись в гробокопателей. Это не означает, что там царят мир и спокойствие, но можно жить в дневном переходе от мест, где нечисть роет землю, и никто тебя не тронет. Потому, кстати, профессия искателя кирта, несмотря на потенциальную прибыльность, не пользуется большой популярностью – слишком специфические конкуренты. Когда меня спросили, где я обзавелся таким оружием, ответил просто: «Нашел». И никого это не удивило по простой причине: южная часть Межгорья богата на древности. Погань сюда прется не просто потому что ей так хочется, а с целью. Выходит, здешние места безлюдны по археологической причине – никто не хочет жить в зоне интересов рейдеров. По слухам, здесь обогатилась не одна банда копателей, поэтому ничего странного в том, что мне попалась Штучка, нет. Просто повезло, и вопрос закрыт. Ну и хорошо – не хотелось бы рассказывать про ведьму-нимфоманку и пытки водой. Вот не зря сердце екнуло, когда сегодня услышал слово «кирт». Почуяло – неладно с ним. Ведь в голове уже сложилась кое-какая картина мира, и вдруг бац – вдребезги. Я ведь в этой картине уже присмотрел местечко для погани, вот только «моей» погани древности ни к чему. Ей подавай людишек, зверушек, а не мертвые предметы: чистая биология интересует. Вот зачем ей кирт понадобился? Вопрос из той же области, как и «на хрена козе баян?». Зная о погани столь мало, можно лишь гадать. Хотел на ночь что-нибудь интересное послушать, а теперь придется ворочаться, пытаясь склеить разваливающуюся картину здешнего мироздания. Один плюс: могу спокойно валяться до утра. Меня все держат на положении больного и от караульной службы освободили. * * * «Продолжение отчета добровольца номер девять. Здравствуйте, дядя Ваня. Простите, у меня опять задержка. В смысле задержка отчета. Просто был лишен доступа к запоминающему устройству, а сегодня эта летающая своло… В общем, сегодня доступ получил. У меня накопилась куча секретной информации – даже не знаю, с чего начать. Начну, пожалуй, с плохого: ни одна из моих заявок до сих пор не удовлетворена, а я продолжаю испытывать острую нужду в заказанном. Особенно волнует вопрос с китайским переводчиком и крупнокалиберными пулеметами. Последний пункт как никогда актуален – у меня опять войнушка намечается, причем неслабая. Шесть галер, набитых демами, подступают к замку. Вы не подумайте, что «дем» от слова «демократ», – все гораздо серьезнее. Методы у них, правда, аналогичны до мелочей, но насчет целей пока не пойму – слишком мало знаю, и любая серьезная новость наносит термоядерный удар по тщательно выстраиваемой картине политического устройства. Попытаться договориться миром не пробовал, да и не знаю, как это сделать. Имел с ними две встречи: при первой они меня чуть до смерти не утопили, при второй побили и долго гоняли по темному лесу. В свете этих фактов идти на третью как-то не очень хочется. В общем, с нетерпением жду пулеметов. И не надо ссылаться на то, что не так давно я от них отказывался, – заявка вновь актуальна, и вы об этом прекрасно знаете. Если не получится выслать срочно, то хотя бы самоучитель по кун-фу против галер подгоните. Можете даже в электронном виде скинуть, если перед этим обеспечите компьютером, Интернетом и беспроводной мышкой с розовым слоником на правой кнопке. И еще из плохого: ваши инструкторы не научили меня лесной жизни. Я сегодня весь день чувствовал себя продуктом криминального аборта, как и полагается типичному горожанину, оказавшемуся среди деревьев. Эти местные демократы ходят среди сосен, будто балерина по паркету, зато я топочу так, что Кинг-Конг рыдает от зависти. По слухам, демы используют секретные шумоподавители, но при обыске тел найти этого оборудования не смог – вероятно, они встроенные, как и черное сердце. Спрятаться от желающих причинить мне вред тоже не умею – находят влет, после чего начинают играть в кошки-мышки, где мышкой назначают сами понимаете кого. Увы, бегаю я плохо. Нет, насчет скорости не жалуюсь, но как! Заработал набор шишек на лбу – стучался по дороге обо все низко растущие ветки и другие препятствия. Одежду изодрал в клочья: ветер в одну дыру задувал – из десятка выходил. Это было неприятно: здесь далеко не тропики. Кстати, если в посылке останется место, добавьте к заказанному костюмчик из современной крепкой ткани. А то местная шерсть никуда не годится – цепляется за каждую встреченную ветку, а потом рвется. Кожаная одежка не панацея – здесь она очень тяжелая, а при долгой носке начинает благоухать, будто скончавшийся бомж. Да и качество швов полный отстой. Продолжаю список плохого: принцессы так и не встретил. Зато встретил старуху-нимфоманку, или некрофилку – не знаю как правильнее, да и мумию в ее жилище обнаружил, причем мужскую, что наводит на логичные подозрения. Еще имеется Альра, она же Рыжая Смерть. Скажу откровенно – она симпатичнее той некрофилки (мягко сказано), но не могу сказать, что в моем вкусе. Я с опаской отношусь к девушкам, которые за пару минут могут свалить топором приличное дерево, а голову так вообще за секунду. Вань, в тех неоднократно упоминаемых книжках, что ты мне подкидывал для психотренинга, рыжие девушки носили платья, а не кожанки с кольчугами, и работали не топорами, а вредными языками, мастерски доводя героев до жажды немедленного изнасилования (для объединения мести и удовлетворения в едином деянии). О похотливых старухах там вообще ни слова не было, зато о принцессах чуть ли не половина текста. И на обложках их хватало, причем симпатичных. Такое впечатление, что вы меня развели с этим делом. Нехорошо, Вань: Земля ведь круглая, и эта планета, надеюсь, тоже. Переходя на язык «разборок»: вы бы разрулили, пока ответки не получили. Я ведь не лох – придумаю хлеборезку и для вашего хитрого носа. Вы же знаете, с фантазией у меня полный порядок – легко организую. book-read-ads В общем, в ваших же интересах исправить эту непонятку со старухами и принцессами. А теперь о хорошем. Пенсия по инвалидности отменяется – я пошел на поправку. Причем так резко, что сам себе поражаюсь. Из минусов нынешнего состояния можно отметить лишь зверский аппетит и иногда случающиеся проблемы с органами чувств: если подранят, то болит все и везде; или, допустим, наступаешь в ямку, но не ощущаешь этого, пока не начинаешь заваливаться. Надеюсь, это временные явления. Но аппетит уже до печени достал – он не зверский, а чудовищный. Благо товарищей при харчах нашел, а то без них бы пришлось в людоеды подаваться или даже в травоядные. Кстати, будь я каннибалом – не пропал бы. Сегодня убил девять человек. Нет, вы не записывайте меня сразу в серийные маньяки: я хороший, но самозащита – это свято. К тому же несолидно маньяку иметь серию, в которой менее десятка жертв. Инструкторам передайте спасибо – резать и колоть научили, да и здесь пришлось школу хорошую пройти. И еще о хорошем: обнаружил неопровержимые признаки присутствия высокоразвитой цивилизации. Некоторые вещицы, оставшиеся от нее, технологичнее земных на очень много порядков. Но не надейтесь, что здешние умники помогут мне в сооружении установки и электростанции, – проблема в том, что таковых умников здесь нет. Или вымерли в эпоху динозавров, или все гораздо сложнее. Не разобрался, но пытаюсь. На этом отчет заканчиваю – очень хочется спать. Сейчас дожую крысиное мясцо и завалюсь на кучу сосновых веток, раскиданных поверх снега. Буду всю ночь вертеться, грея многострадальные бока теплом костров и рыдая от боли в затягивающихся ранах. Жизнь, блин… прекрасна. Ваш Девятый. P.S. На случай, если все же найду местных умников и они помогут с резонатором, приготовьте список адресов тех авторов, которые не знакомы с пословицей: «Без труда не выловишь и рыбку из пруда». Тех самых, у которых герой за первым кустом находит рояль, за вторым – эльфийскую принцессу в нейлоновом белье, за третьим… Вань, мне маркиза де Сада читать надо было, а не этих бракоделов. Ведь они все как один клятвенно обещали, что любой неудачник, попав куда угодно, лишь бы не в свой подъезд, без проблем и страданий за пять минут выкует себе литой булат, станет непобедимо-неуязвимым «воином», превратится в магнит для принцесс-блондинок (с шестым размером) и получит девяносто восемь белых роялей (безболезненно). Когда вернусь, пожалеют, что знакомы с алфавитом». Глава 15 «Всяка нечисть бродит тучей…» [11] Зимы в Межгорье мягкие, без снега и морозов, но случаются исключения – как нынешняя. Погода, спохватившись, что вышла за рамки обыденности, к утру попыталась совершить резкий зигзаг в сторону привычной колеи. Для начала заметно потеплело, а потом принялся моросить дождь. Но холод отказался сдавать позиции – его бой с оттепелью продолжался до утра и окончился приблизительно вничью. Проснувшись, я обнаружил себя завернувшимся с головой в отяжелевший плащ – пытался укрыться от просачивающихся через ветки шалаша капель влаги. Осторожно высунул нос: светло, дождя нет, холодновато, но терпимо. Температура, по ощущениям, где-то в районе нуля, и это радует. Мороз, даже несерьезный, здесь доставать умеет. Местные технологии еще не достигли тех высот, когда одежда обеспечивает комфорт в широком диапазоне. Здесь если облачишься легко, то можешь околеть при минус пяти (влажный приморский воздух в сочетании с ветром – штука неприятная); а закутаешься всерьез – упреешь в оттепель. Вот и приходится в походах использовать компромиссное тряпье, более-менее способное сберечь здоровье в любых условиях. Эх, хорошо бы сейчас забежать на часок в магазин туристической снаряги – уж я бы себя на две кочевые жизни обеспечил. За одни ботинки нормальные левую почку готов отдать. Те, кому доводилось подолгу бродить в мокрых сапогах, меня поймут. Валялся я в гордом одиночестве. Спутники, всю ночь пинавшиеся ногами, уже поднялись и занимались хозяйственно-необходимыми делами. Рыжая тащила от опушки охапку хвороста; Амед, присев у костра на корточках, точил нож; Тук, снимая накипь с мясной похлебки, учил хеска жизни, рассказывая способ, при котором можно заниматься любовью на лоне природы и не кормить при этом комаров. Понятно – все давно встали, а меня будить пожалели. Хорошо же я храпел, раз ничего не услышал. Расслабился в дружелюбном окружении. Присел, оценил обстановку. Понемногу начинает подмораживать, но кратковременная оттепель с дождем поработала на совесть. Деревья полностью очистились от снега, да и земля чернеет – белые комочки виднеются лишь местами. Солнца нет и не предвидится – затянутое тучами небо давит будто пресс. Мокро, мерзко, одежда отсыревшая – если сейчас всерьез похолодает, гололед получится знатный. – Выспались, сэр страж? – окликнул Тук. Молча кивнув, я направился к дальнему краю поляны – там просматривалось зеркало приличного озерца. Спускаясь умываться, спугнул какое-то животное, с плеском скрывшееся под водой. Наверное, одна из крыс, уцелевшая после геноцида, устроенного горбуном. Может, и сомнительная пища, но при одном воспоминании о вчерашнем ужине довольный желудок начинает мурлыкать. Кстати, не только желудок радуется жизни. Тело в целом чувствует себя почти прекрасно – с лета не ощущал ничего подобного. Правда, левая рука побаливает при попытке ею пошевелить, а поднять ее вверх даже не пытаюсь – крокодильими слезами умоюсь. Но точно знаю – критических проблем там нет. День-два – и неприятные ощущения сойдут на нет, а через месяц вряд ли смогу найти место, откуда вытаскивал стрелу, – шрам рассосется бесследно. И то, что в рану наверняка попала грязь, не грозит воспалением: черное сердце сильнее любых бацилл. Да что там микробы – у меня даже комариные укусы не краснеют и почти не зудят. Вот только в ногах слабость неприятная – как бы намек, что им хочется продолжать отдых или как минимум путь верхом. Увы, лошадей нет, а топать надо. Не тот сезон, чтобы в лесу загорать, да и «политическая обстановка» подгоняет. Вчера, изголодавшийся и потрепанный, весь день бегал, а сегодня делишки уже гораздо лучше – справлюсь. – Сэр страж! Похлебка готова! – донеслось от костра. Поднявшись, встряхнул пару раз мокрыми руками, потирая ладони друг о дружку, направился к «столу». – Мясо вчерашнее осталось – чуток обуглилось, когда подогревал. Недосмотрел. Кто хочет? Или выбросить? – Даже не думай продуктами разбрасываться! Я хочу. Я все хочу. – Это хорошо, что у вас аппетит проснулся. Значит, и впрямь хворь отступила – самый верный признак. * * *