— Да, именно так. — То есть ты не знаешь, что держишь в руке душу призрачного жнеца? — Жнеца? То-то у него серпы болтались, удачное название. — Серпы?! Так ты видел жнеца живым?! — Старик ухитрился подпрыгнуть в сидячем положении. — Да как вас. До жути уродливая тварь. Говорю же — летала, не касаясь земли, я хорошо рассмотрел. — Как меня, говоришь, видел… В голове не укладывается, стар я для таких ужасов. Знаешь, Трой, жаль, что здесь никто в такое не поверит. Ты ведь всего лишь никому не известный чужак, сочтут зарвавшимся вруном. Да и своему в таком вопросе поверить трудно. Жаль, очень жаль, ведь с таким уважением ты бы, возможно, смог решить вопрос с лодками и моряками. — Это как? — Ты на земле Краймора, сынок. Деньги здесь важны, это у них не отнять, но куда важнее твоя репутация. Если ты заслужил уважение, тебе за гроши доступно то, что другой не сможет купить за мешок серебра. Такова наша жизнь, зачастую спасает не металл, а ловкие руки и неглупая голова. На севере это тоже ценится, но на Крайнем Юге куда выше. Куда ни взгляни, ты увидишь что-то опасное или даже кошмарное, люди не готовы пойти в такие места за тем, кому не доверяют. А доверие надо как-то заслужить. Человек, который увидел призрачного жнеца и выжил, как минимум удачлив. А удачливых здесь принято уважать. — Уважения у меня нет, зато есть душа призрачного жнеца. Как я понял, это не мусор. Ее можно продать за хорошие деньги? — Трой, не знаю даже, как тебе объяснить… Да, стоит она немало, но это не тот предмет, с которым можно заявиться на рынок и начать зазывать покупателей. За эту уродливую зеленую кляксу убьют и тебя, и меня, и даже деревню сожгут. Это чистое зло. — Почему? Что с этой штукой не так? — Долго рассказывать. Уж поверь, это очень непростой предмет, спрячь его как можно дальше и никому постороннему не показывай, да и со своими будь поосторожнее. Ты не решишь старые проблемы, но обзаведешься новыми, а это тебе не надо. — Ничего не понимаю… — Тебе и не надо понимать, просто спрячь, иначе хорошего не жди. Я стар, мне уже давно ничего не нужно, от меня о душе жнеца никто не узнает. Но вот другие… Нет, нельзя говорить даже самым надежным. Слишком опасная вещь, к ней страшно прикасаться, она обжигает, как раскаленное добела железо. — Какой прок мне от нее, если не могу продать… — Наберешься ума и связей, найдешь путь. Здесь, на землях Краймора, и не такое продают, просто спешка в скользких вопросах до добра не доводит, а ты как раз торопишься. И это плохо. Ни денег не получишь, ни товарищам не поможешь, а сам сгинешь. Лучше забудь о душе жнеца. На время забудь. — Но у меня больше ничего нет. Вообще ничего. А нужно срочно найти деньги. — Попробуем что-нибудь придумать. Если уж иначе никак, будем искать способ продать душу жнеца. Придется прикинуть, кто за такое возьмется, нужен надежный и молчаливый человек, а Краймор от берега до берега сплошь заселен несусветными болтунами. Ох и задачку ты мне задал… Трой призадумался, и его мысли были грустными. Все способы перебрал, а о помощи нечего и мечтать. Осталась еще одна душа жнеца, но достаточно и той реакции, которую вызвала демонстрация первой. Созерцание парочки непростых трофеев дряхлый священник может не пережить. Что же теперь делать? — Если так, я в тупике. Ведь денег у меня нет, уважения тоже нет, эту штуку не продать, и меч мой никому не нужен. Получается, я сижу на куче золота, но не могу нанять пару жалких лодок. А может… У меня здесь есть знакомый. То есть не совсем у меня. — Знакомый? Продолжай, — заинтересовался священник. — Вы знаете Эттико из Теарварры? — Я его не очень-то помню, но прекрасно знал его отца. И дядю. Да всех его родственников, мы тут все друг друга знаем. — Друг Эттико попал в беду. Он один из моих товарищей. То есть остался на одном из островов Чечевицы. Это может как-нибудь помочь? — Не знаю… — с сомнением протянул священник. — Я тем более не знаю. И сказать мне больше нечего. — Эттико давно подался на юг, но и он и почти вся его семья — уважаемые люди. Его двоюродный брат живет не так далеко отсюда. Если, конечно, никуда не уехал, последние новости знать не могу, да и забываю многое, годы уже не те. Но точно помню, что он, к сожалению, не очень-то уважаем. — То есть встречаться с ним смысла нет? — Я такое не говорил. Пожалуй, можно послать ему весточку с утра. — Как скоро он ее получит? — Не знаю. Это ведь Краймор, тут никто ничего точно не знает, край сплошных сомнений. Но если он недалеко, получит ее быстро. — Хорошо бы. — Не уверен, что это тебе поможет. — Но что-то ведь надо делать, нельзя сидеть на месте, друзья не смогут ждать вечно. — Не могу с тобой не согласиться. Трой, время позднее, а ты выглядишь измученным. Горячего у меня нет, но как ты относишься к тому, чтобы перекусить холодным рыбным пирогом, а потом поспать? — Положительно отношусь. book-read-ads — В таком случае так и поступим. А утром подберу тебе какую-нибудь одежду, в этом тряпье тебя даже опустившиеся попрошайки не станут уважать. И голову надо будет вымыть с китовым мылом, она пропитана морской солью и похожа на старое воронье гнездо. Нашей бедной деревне немного не повезло, поблизости нет термального источника. Зато лес под боком, всем хватает и дров, и хвороста, так что горячую воду жалеть не приходится. Глава 31 Таверна «Веселый вечерок» Зеркала у священника не нашлось, хотя и без него не было сомнений в том, что на уважаемого человека Трой не похож. Старик наплевательски относился к собственному гардеробу, что уж говорить о вещах, найденных для незваного малорослого гостя. Но все равно обновка куда лучше, чем облезлая шкура, найденная в заброшенном поселении, так что нечего носом крутить. Дожидаясь эту обновку, Трой весь день проторчал взаперти в пристройке к церкви. Как он понял, у священника своего дома не было, здесь и обитал. Старик не хотел, чтобы свалившийся ему на голову рашмер маячил на глазах у жителей в непотребном виде, вот и пришлось перейти на тюремное положение. Как ни хотелось прогуляться ради изучения деревни, но с таким человеком не поспоришь. Он единственный, кто помогает Трою, причем без каких-либо условий. Просто считает, что поступает правильно, и ничего за это не требует. Низко оценить такое отношение невозможно, так что его слово — закон. Ну или очень близко к этому. Трой от нечего делать полистал единственную книгу, имевшуюся в церкви, но от сборника священных текстов быстро потянуло в сон. Да и читал он слишком медленно, это нервировало, складывалось впечатление, что раньше у него с этим проблем не возникало. Поиграл со светляком, заставляя его то взлетать под потолок, то возвращаться в руку и гаснуть, но это было так просто, что быстро надоело. Помахал мечом, удивляясь, с какой ловкостью это у него получается. Явно знаком с оружием, тело прекрасно помнит некогда вбитые в него навыки, а вот разум — нет. Но даже фехтование не смогло заинтересовать надолго. В общем, изнемогал от безделья, такого с ним не случалось ни разу за все дни новой жизни. Постоянно был чем-то занят, ни минутки праздности, втянулся в это, считал единственно нормальным времяпрепровождением. И тут на тебе, сиди ровно и пальцем о палец не ударяй. Хуже наказания для Троя не придумаешь. Даже непонятно, чего это Бвонг постоянно жаловался на нескончаемый каторжный труд и мечтал об отдыхе? Неужели толстяку в радость такое? Вот ведь странный чудак. Но рано или поздно все заканчивается, и заточение тоже закончилось. Поправив на Трое плащ, священник задумчиво произнес: — Что за отвратительная тряпка, ее даже моль есть отказалась, а ведь в Крайморе она непривередливая. Да и великоват для тебя. Ты почему такой мелкий? — Я еще вырасту. — Да тебе придется хотя бы на полголовы подтянуться, чтобы люди не путали тебя с ребенком, так что ты уж постарайся. Это Краймор — край великанов, здесь малорослому труднее добиться уважения. Сейчас мы поедем к Трульву, это двоюродный брат Эттико, он очень хочет с тобой встретиться. Трой, недовольный затянувшимся затворничеством, буркнул: — Раз хочет, мог бы и сам сюда прийти. — Трульв бы, может, и рад заявиться в гости к старому священнику или бывшей зазнобе, но у него опасное недопонимание с Курчуном и его братьями, а это сильно все усложняет. — Что за недопонимание? — Все дело в том, что Трульв — наш первый прохиндей и мошенник, позор своего рода, а семейка Курчуна — легкая добыча для таких проныр. Вот только Трульв с ними зарвался слегка, и Курчун лично пообещал оборвать ему уши. У Курчуна немало досадных недостатков, но он не пустомеля, как некоторые. Такой человек если что-то говорит, то потом обязательно делает. Так что Трульв приехать сможет лишь в одном случае — если у него где-то заваляются лишние уши, а это вряд ли. — А далеко до его деревни? — Мы туда не поедем. — Тогда куда же мы едем? — Понимаешь, Трой, у нас тут люди как бы дружные, но между ними всякое случается, так уж сложилось. Все три деревни основаны беглыми сектантами во времена второго церковного становления, причем секты возникли на разных ересях, изначально они очень друг дружку недолюбливали. С сектами наша церковь потом покончила, здешний народ утихомирился, но осадок остался. До сих пор молодые из одной деревни не привечают тех, кто приходит из другой. Такие драки затевают, страшно вспоминать. Да и в седом возрасте олухов хватает, взять того же Курчуна. Глупо, конечно, но так мы живем издавна, другого не знаем, привыкли. В делах не слишком мешает, а вот при простом общении может сказаться. Любят люди грешить вином, что уж тут поделаешь. — Глаза священника подозрительно забегали. — Ну а вино кому язык развяжет, кому кулаки сожмет. И начнутся разговоры на тему «чего это ты, лось безрогий, приперся в нашу деревню, и не жмут ли тебе зубы». Для того чтобы такого не случалось, есть у нас местечко, где можно спокойно посидеть почти без оглядки на то, кто ты и откуда. Надо на береговой тракт выходить, таверна там, «Веселый вечерок» называется. Сушей у нас мало кто ходит, так что посторонние забредают не так уж и часто и только понемногу, в основном все свои сидят. И хозяин там всеми уважаемый и строгий, железный порядок держит, у такого не забалуешь, любого обломает не языком, так кулаком. — Трульв будет ждать нас там? — Да, там. Это недалеко даже на смирной лошадке. А на другой я ездить не умею. Стар для скачек на бешеном жеребце, давно помереть надо было, да все никак не соберусь. — Вы едете со мной? — Ну не могу же я тебя оставить одного? К тому же давненько там не был, хотел перед смертью память освежить, да как-то повод не подворачивался, а без повода человеку церкви лучше к таким заведениям не приближаться. Но тут ты подвернулся, так что совмещу. На последних словах глаза старика знакомо заблестели. Последний раз Трой такое за ним замечал вчера, после короткого похода к алтарю. * * * Поездка выдалась не из веселых: и скучно, и страшновато. Трой не привык, что по земле Краймора можно передвигаться верхом на старенькой кобылке и ничего при этом не опасаться. Можно даже не обращать внимания на лес по обе стороны дороги. Кто-то за ним присматривал, прореживая кусты у обочины, но чуть дальше при желании легко укроется целое полчище трессингов. Он не забыл рассказы сэра Транниллерса, да и священника неустанно расспрашивал, из-за чего тот уже начал его сторониться. Теперь Трой точно знал, что земли Краймора не везде смертельно опасны. Встречаются уголки у некоторых побережий и на островах, где можно почти ничего не опасаться. То есть жить там, конечно, куда рискованнее, чем возле экватора, но это вовсе не означает, что по улицам надо передвигаться в стальных доспехах, держа наготове взведенный арбалет.