Да, это откровенно нечеловеческий разум поработал. Даже полный псих неспособен возвести такую громадину, ни разу не использовав опробованных историей методов. Если тут кто-то и спятил, то это была исполинская пчела, попытавшаяся соорудить улей с сотами, но при этом скрестить его с архитектурой коралловых построек. Ну и еще что-то добавила, совсем уж непонятное, аналогов чему нет. В общем, прикажи Читеру объяснить, что он видит, пришлось бы плечами пожать. Мешанина стен и перекрытий, среди которых нет ни одного горизонтального или вертикального элемента. И габаритами это неописуемое нечто размахнулось со средний пятиэтажный дом на тройку подъездов. Да уж, странный объект, но выглядит неугрожающе. Расстояние не мешает определить, что он пребывает в плачевном состоянии. Стены в трещинах, местами обрушились, благодаря чему можно разглядеть, что внутри он пуст. Что-то вроде древнего кругового амфитеатра, выстроенного гигантскими насекомыми с Сириуса. Если, конечно, не брать во внимание то, что он ни разу не круглый. Ну а если без шуток, кто такое мог построить? Серые твари? Они ведь бывают разумными, антропоморфными. О таких созданиях пустошей игроки болтали неохотно, но кое-что Читер на ус намотал. А может, это древние поработали? Или, как их чаще называют, бывшие? Те, о которых разговаривают еще реже. Именно благодаря им на Континенте встречается элитное холодное оружие. Вспомнилась Няша. Точнее – ее меч, способный наносить удар, сокрушающий если не любую преграду, то большинство. За такими трофеями игроки на что угодно готовы пойти, включая смертельный риск. Вот и забираются глубоко на территорию серых тварей, выискивая загадочные руины. Да, скорее всего, это именно древние поработали. Но радоваться археологической находке рановато. Читеру не трофеи нужны, а вода. Не факт, что среди серости хоть капля найдется. Ну а какие у него еще есть варианты? Умереть в черноте или вернуться назад? Ну так он там уже был и прекрасно знает, что водой в тех краях не разживешься. Разве что кактусов получится пожевать. На черноте от них только угольные остатки сохранились, даже намека на влагу в этом антрацитовом крошеве не отыскать. Если нужны кактусы, придется смещаться правее. Там, поблизости от странных развалин, среди серого и черного просматриваются серовато-желтые участки нормальной пустыни. Так что живая растительность должна найтись. Вблизи руины оказались не столь чуждыми всему человеческому, как представлялось издали. Но, возможно, сказалась крайняя степень изнеможения, в которую Читер загнал себя, пытаясь как можно быстрее преодолеть последние километры. Солнце уже не припекало, оно жарило, а непонятные развалины – единственное место, где можно найти спасение от зноя. В общем, добравшись, он пребывал не в том состоянии, в котором есть место желанию проанализировать архитектурные несообразности. Около часа просто пролежал, забившись под стену. Здесь, в тени, она еще не полностью растеряла ночную прохладу. Но, увы, ни единой росинки на ней нет, сплошная сушь. Пришлось заставить себя подняться и попытаться осмотреть развалины. Пошатываясь и все на свете проклиная, Читер покружил среди стен, но из полезного встретился лишь заглубленный уровень, частично засыпанный песком и обломками обвалившихся сводов. Сюда даже в полдень солнечному свету не попасть, но все равно ни намека на воду не нашлось. А ведь так рассчитывал на колодец. Ведь должны же были обитатели этого места где-то брать воду? От злости нашел в себе силы пнуть небольшой камень. Тот чуть откатился, и скрывавшийся под ним скорпион шустро перебежал в другое укрытие. Отметив про себя, что иммунитета на яд насекомых у него нет, Читер занялся обследованием центральной части. То самое подобие открытой арены. Солнце здесь набросилось на него с новой силой, заставив пожалеть о том, что выбрался из тени. Но зато нашел что-то похожее на колодец. Правда, вода здесь если и есть, то очень глубоко, под многими метрами песка и камней, засыпавших сооружение доверху. Ну что же, придется смириться с тем, что шкалу жажды здесь не заполнить. И сил тоже не осталось. Объедки змеи придется жевать всухомятку, после чего останется лишь одно. Умирать. Обессиленно присев на рюкзак, Читер краем рассудка зацепился за мысль, связанную с его познаниями о пустыне. Не с той непостижимой «энциклопедией», доступной каждому игроку и выдававшей не так уж много детальной информации из ниоткуда. Она как бы не опиралась на былой опыт. Работала его прежняя память. Та, которая заблокирована, но в последнее время дает о себе знать. Нет, сейчас она не показывала картинки из личной жизни, она пыталась навести на какую-то идею. В рюкзаке есть что-то, что способно спасти жизнь. Вот что нашептывают былые знания. И «энциклопедия» при этом помалкивает, она не может или не хочет помогать. Но что там такое могло заваляться? Читер ведь все проверил, ни одного кармашка не упустил. Увы, рюкзак маловат, да и тогда, у туши неназываемого, состояние было настолько паршивым, что не стал забивать его полезными вещами. Много всего побросал там, то завывая от боли, то посмеиваясь от сводящей с ума эйфории, внушаемой спеком. Даже нож ухитрился позабыть, а ведь это – клиника. Дальше остается только одно. Да-да, забыть голову. Распахнув рюкзак, Читер тупо удивился тому, что внутри оказалось не настолько пусто, как представлялось. Но радоваться не стоит, потому что он забит мусором: всеми теми обертками от припасов и пакетами, в которые были сложены продукты. Сам не помнил, как они здесь оказалась, но объяснить это можно лишь тем, что своими руками поработал. Вот только зачем руки собрали этот мусор? Уж явно не из экологических соображений и не ради заметания следов. Там, в убежище под скалой, много чего осталось. Та же бумага, похоже, вся брошена, потому как Читер прихватил исключительно пластик. Наверное, и правда об экологии заботился. Должно быть, в первой жизни был ярым ревнителем чистоты окружающей среды. Или дело в чем-нибудь другом. Например, подсознание, не в силах достучаться до разума, пытается действовать самостоятельно. Вот только зачем оно заставило его бесчувственное тело заниматься уборкой пластика? Здесь явно что-то не так… Читер покрутил перед глазами скомканный пакет. Не сказать, что чистый, но и не слишком грязный. С какой же целью руки загребли его в рюкзак? Мозг растекается от жары и всего пережитого, думать не хочется совершенно, загадка представляется неразрешимой. Осенило Читера не вдруг. В черепе медленно, со скрипом и рассыпающейся ржавчиной провернулись мыслительные шестеренки. И он наконец понял, что руки у него поумнее головы. book-read-ads Глава 5 Жизнь девятая. Робинзон пустыни Кактус, перед тем как отправиться на сложенный из плоских камней столик, полчаса мариновался под палящим солнцем, но вкуснее от этого не стал. Однако это лучшая из имеющихся в наличии разновидностей пустынной растительности. Все прочие – куда отвратительнее. Хотя сколько там этих прочих? Читер в окрестностях крепости (так он начал называть руины, после того как нашел среди них несколько прекрасных наблюдательных позиций, оборудованных грамотно замаскированными бойницами) отыскал лишь четыре вида кактусов. Один просто сказка, с кисло-сладкими плодами по краям мясистых листьев. К сожалению, он оказался самым редким и был очищен от вкуснятины сразу же после открытия. Из трех прочих лишь два можно кое-как жевать, и то если хоть немного запивать эту отвратительную массу. Кстати, о запивать. Поднявшись, Читер поморщился. Любые изменения положения тела приводили к подвижкам в суставах, из-за чего приходилось страдать от вспышек боли. Ожоги тому виной, неполноценное питание или ускоренное развитие персонажа – неизвестно. Но страдает, будто старый дед, заработавший артрит, радикулит, подагру и прочее-прочее в таком духе. Полный набор возрастных проблем. Жуя на ходу, выбрался из убежища, устроенного в том самом помещении, где при первом осмотре крепости вспугнул скорпиона. Пару ядовитых насекомых он здесь уже прикончил, но не сомневался, что это попались самые неосторожные. И потому не пожалел сил, расчистив помещение от рассыпанных камней, под которыми могли скрываться жалящие гады. На небе, как всегда, ни облачка. Солнце подползает к зениту и потому жарит так, что выходить из тени нет ни малейшего желания. Но Читер, конечно, вышел. Да он даже рад этому зною. Чем сильнее припекает, тем лучше. Нет, он не сошел с ума. Просто сейчас именно от солнечной активности зависит его жизнь. Сейчас само солнце работает на него. Колодец он начал раскапывать в первый же день. Да-да, именно после того, как обнаружил, что рюкзак забит мусором, который остался от съестных припасов. Нет, Читер не надеялся докопаться до водоносного горизонта при помощи топорика и пары обожженных рук. Планы были иными. Пластик, найденный в рюкзаке, теперь полностью перекрывал яму, вырытую на месте колодца. Тогда у Читера хватило соображения вычислить, что это наилучшее место для запланированных работ. Во всех прочих он рискует нарваться на скальный монолит или просто огромные валуны. А здесь в основном поработал ветер, крупные камни ему не поднять. Пластик Читер тогда рассортировал. Пригодные для использования куски собрал в здоровенный круглый лист при помощи клея, найденного в аптечке. Такой таскают многие игроки, им можно замазывать небольшие раны, оперативно устраняя кровотечение. Да и с серьезными повреждениями иногда помогает. Влажная среда ему не помеха, работает прекрасно. В яму Читер установил одну из бутылок, обрезав топориком горловину. Затем набросал в нее раздавленных кактусов и накрыл пластиком, по краям засыпав его песком и булыжниками и бросив камешек на середину таким образом, чтобы тот, оказавшись точно над сосудом для сбора, прогнул поверхность вниз. А дальше за дело взялись время и физика. Испепеляющее солнце, аномальное в этих краях, испаряло влагу из почвы и истерзанных растений. В песке и камнях ее, может, и нет почти, а вот в кактусах – хватает, сухими их не назовешь. Вода конденсировалась на пластике, микроскопические капельки постепенно сливались в большие капли. Под собственным весом они устремлялись вниз и потому сползались к центру, продавленному камешком. Здесь их путь прекращался, они скапливались и срывались вниз. В обрезанную бутылку. Простейший и не для всех очевидный механизм. В совсем уж примитивной форме его можно наблюдать, если к носику кипящего чайника приблизить зеркальце. Оно моментально запотеет по той же причине, что и пластик. Только там это произойдет куда быстрее и нагляднее. Да, производительность установки – больная тема. Ночью она, по сути, простаивает, а в разгар жары выдает не больше пары глотков в час, что с ней ни делай. Читер пытался другим способом, при помощи пустой бутылки, вытягивать воду из живого кактуса, но в этом занятии не преуспел. Потому жажда никуда не делась. Он частично компенсировал недостаток воды жеванием кактусов, но их скудный и горький сок не очень-то помогал. Однако недостаток воды и ее полное отсутствие – разные вещи. Угроза смерти от жажды отступила на второй план. Сейчас Читера больше волновала еда. Точнее, то, что ее нет. Он давным-давно разделался с остатками змеи и с тех пор не нашел ничего существенного. Охоту на ящериц серьезным подспорьем не назовешь. Их здесь немного, и размеры не радуют. За все время и двух десятков не добыл, метко поражая их камнями за десятки метров. От скорпионов пока что шарахался, но чем дальше, тем чаще и чаще вспоминалось, что в некоторых экзотических странах они считаются изысканным деликатесом. Правда, вряд ли их там употребляют сырыми и без специй. Но приправ у Читера нет, а разводить огонь он опасается, ведь это все равно что заорать на всю округу: «Я здесь! Я вкусный и беспомощный! Приятного аппетита всем желающим!» Увы, но, несмотря на то что прошло два дня, Читер не восстановился. По идее, повреждения не столь значительные, обязан регенерироваться полностью. С виду так и есть, ожоги зарубцевались так, будто беда случилась месяц назад. Но начали вылезать внутренние проблемы: суставы стали деревянными и болели при любой нагрузке, слабость не отпускала, головокружение то и дело накатывало, пару раз доводя до обморока. Причем, когда это случилось впервые, падая, основательно рассек скулу о камень. Так и убиться недолго. В общем – не боец. Воды набралось прилично. Спасибо солнцу, отработало сегодня на совесть. Перелил влагу в единственную свободную бутылку из трех. Спасибо, что тогда, в первом убежище, руки ничего не оставили, все захватили, не поделившись своими планами с мозгом. Хорошо, что потом ума хватило, чтобы собрать эти намеки и обрывки знаний в одну кучу. Вернувшись в тень, Читер с наслаждением выпил половину, после чего сделал паузу, растягивая удовольствие. Не так много радостей у него осталось, чтобы прощаться с ними столь торопливо. Открыл меню чатов, вызвал Марта. Как и все предыдущие попытки, эта ни к чему не привела. Иконка в отряде такая же неактивная, как и у Няши. Можно понять лишь одно – товарищ жив. Но что с ним и где он пропадает – неизвестно. Хочется верить, что ликвидатор пива уже почти добрался до этих мест. Невтерпеж уже его дожидаться. Один день Читер провел в убежище под скалой и здесь еще два. Даже с учетом того, что воскрес не сразу, за это время мог бы уже если не найти, то хотя бы приблизиться на расстояние, с которого работают чаты. Не так много черноты вокруг, как кажется. Этим утром решился забраться на самую верхнюю точку крепости и там хорошенько осмотрелся. Потому знает, что глобальных помех для связи в округе нет. Серости – да, хватает. Той самой, перемежаемой темными вкраплениями. Но она вроде как не настолько фатально действует. Даже простенькая техника на ней способна проработать некоторое время. Ну да ладно. Читер еще может подождать. Не сказать, что в комфортных условиях устроился, но несколько дней продержится. Скривившись, почесал бугристое от рубцов предплечье. Вот еще одна напасть навалилась – нестерпимый зуд по всему телу. И это нельзя сваливать лишь на заживающие ожоги, потому как и спина страдает, а ее пламя не затронуло. Читер грешил на раздражение из-за слизи из неназываемого. Наверное, штука такая убойная, что иммунитет игроков не справляется. Даже пытался устроить себе банный день, обтираясь размолотыми между камнями листьями кактусов. Но лучше не стало, скорее – хуже. Он сейчас почти на любое преступление готов пойти ради трех вещей: сытного обеда, ведра чего-нибудь прохладительного и горячей ванны. Еще раз безуспешно написав Марту, закрыл меню чатов и неспешно допил остаток воды. Вздохнул, пожалев, что ее так мало. Дабы повысить настроение, забрался в другое меню – характеристик.