— Конь! Убить всех! Умертвие сформировалось не полностью. Кости ещё хрустели, деформируясь, обретая иные очертания, слагая новые структуры. Не так, как это делают сокрытые помощники при призыве, но тоже достаточно шумно. Потрескивание углей в костре, осыпаемых хлопьями снега, заглушить мрачную деятельность не смогло. Возможно, именно нехорошие звуки и насторожили похитителя. Ждать, когда процесс завершится — некогда. Хорошо, что это «свежатина», в отличие от сокрытых, способна послужить даже в таком виде. Надо лишь остановить трансформацию, не доводя до идеала. Сильно потеряю при этом в качестве, но мне оно не требуется, мне нужно одно, — чтобы это создание сумело вступить в бой. То, что я почти успел сотворить, подняло облако снега, разметало курган и метнулось к навесу. Выглядело умертвие, скажем прямо, куда необычней самых странных моих экспериментов. Так как голова и ноги в процесс вовлечены не были, пришлось выкручиваться при помощи того, что имелось в наличии. В итоге на похитителей бросился огромный хребет с длинной костяной пикой вместо головы. Рёбра и прочие кости, разделившись на множество фрагментов, сформировали пару десятков торчащих в обе стороны паучьих лапок, каждая из которых увенчивалась тонким остриём. Эдакая топорная пародия на многоножку. Причём пародия недоделанная. Задние лапы не сформировались, волочатся без дела, и что-то вроде клешней впереди только-только начало принимать форму, болтается абсолютно бесполезными отростками. Ранак завопил так, что чуть снег с кустов не посыпался. Приподнялся, судорожно нашарил топор, но замахнуться уже не успел. Умертвие промчалось через костёр, устроив фейерверк из разлетающихся углей и, не снижая скорости, врезалось крикуну в грудь. Длинная уплощённая пика, заменявшая наскоро созданному помощнику голову, вошла в тело почти на всю длину. Прекрасный удар. После такого подняться трудно. Ранак в тот же миг орать перестал, да и топором уже не пытался отработать. На этом хорошие новости заканчивались. Нескладное умертвие банально застряло. Пика чересчур глубоко ушла в тело жертвы, увязла в костях и мягкой плоти. Соображения у недоделанного кошмара не хватало, вместо того, чтобы попытаться отойти, вжался в человека, стараясь разорвать тело тонкими лапами, заточенными на концах. Гига и Тсол, пробудившись от шума, узрели рядом с собой сложное переплетение из их товарища и костяного нечто. Это оказалось серьёзнейшим ударом для психики похитителей, ведь спросонья она у нас уязвимее, чем когда-либо. Замешательство парочки злодеев подарило мне несколько мгновений. Скрытое хранилище доступно и со связанными руками, я забрался в него в тот же миг, когда понял, что Ранак заподозрил неладное. Перехватил выпавший Жнец, зажал рукоятку между ногами, провёл верёвками по лезвию, стараясь не задеть кожу. Одна капля крови на клинок, и оружие превратится в подобие плазменного резака, которым можно невзначай отхватить себе лишку. Похитители на путах не экономили. Пока я сражался с руками, а потом торопливо освобождал ноги, Гига с Тсолом успели прийти в себя и набраться мужества. Накинулись на умертвие, так и продолжавшее играть в «обжималки» с Ранаком. Тот, несмотря на серьёзнейшую рану, тоже пытался принимать участие в веселье: достал нож и колотил по голым костям. Это, конечно, ерунда. А вот обух топорика у карлика и короткий меч у Тсола — серьёзно. Недоделанному умертвию много не требуется, быстро растеряет прочность под ударами увесистого оружия с дробящим действием. Однако главную задачу лошадиные кости пока что выполняли. Отвлекали похитителей от похищенного. Освободив конечности, я резанул, наконец, по пальцу. Самое время привести Жнец в полную боеготовность. И следом активировал призыв сокрытого умертвия. Весьма затратная по времени процедура, и после неё требуется передышка. То есть одновременно всю четвёрку привлечь нельзя, слабоват я пока для таких перегрузок. Потому призвал Девила. Он в норму приходит чуть быстрее прочих и покрепче всех. Взметнулся снег, заскрипело и затрещало на всю округу. Увы, как я уже говорил, призыв сокрытого умертвия — весьма шумная и заметная процедура. К тому же в момент зарождения Девил уязвим, как новорождённый крольчонок. Любой способен обидеть. Поэтому нельзя сидеть и ждать, когда же костяной воин наберётся силы и крепости. То, что я сотворил с лошадью, уже по швам трещит под натиском Гига с Тсолом. Приподнявшись, я перемахнул через костёр и резко затормозил, приземляясь на колено. Тут же последовал выпад, — остриё кинжала пронзило Тсолу бедро. Калечить его я не собирался, мне ведь нужно как минимум одного в живых оставить, чтобы хорошенько пообщаться. Но почти любой бой — неизбежная непредсказуемость. В этот момент верзиле приспичило чуть поменять позу, в которой он без затей колошматил умертвие. Волшебный металл не успел выйти из раны, и компенсировать движение жертвы я тоже не успел. Лезвие выскочило из ноги, разворотив при этом половину бедра. Кровь хлынула столь неудержимым потоком, что даже я со своими навыками вряд ли успею чем-нибудь помочь. Потому чуть вытянулся и уже не пытаясь заботиться о снижении ущерба, взмахнул Жнецом. Рубящий удар, и у Тсола рассечён живот от пупка до паха. Мужик заорал истошно, задёргался, попытался врезать по мне здоровой ногой. Я небрежно отстранился и отрубил её чуть выше колена, после чего ещё раз врезал жертве по брюху. Ещё живой, но уже не боец, — меч вывалился из разжавшейся ладони. Ранак тем временем совсем загрустил. Похоже, моё лечение ему тоже не поможет. Значит, надо позаботиться о Гиге. Ни в коем случае нельзя применять против него Жнец. Это оружие способно запросто прикончить при попытке всего лишь подровнять ногти. Подхватил одну из самых толстых веток, приготовленных для костра, подался к карлику, примериваясь, как бы его половчее оглушить. А тот вдруг с неожиданной ловкостью перекатился, сбив при этом подпорку навеса. Мне пришлось рвануть в обратную сторону, ведь, если накроет рогожей, я превращусь в лёгкую мишень. Вырвался неудачно, не сумел удержать равновесие. Растянулся в утоптанном снегу на спине, но успел среагировать, заметив сбоку угрожающее движение. Гига, вот уж живчик, успел перемахнуть через обрушившийся навес и уже заносил топорик, собираясь огреть меня обухом. Спасибо, конечно, что не лезвием, всё ещё рассчитывает продать меня живьём. Но возвращаться на должность ценного товара в мои планы не входит. Ударил Жнецом навстречу, метя по ладоням. Человеку, ворующему подростков, десять пальцев совершенно ни к чему. Но карлик снова продемонстрировал незаурядную ловкость. Почти успел уйти от удара, отскочив с поразительным проворством. Волшебное лезвие дотянулось лишь до топорища, разрубив его посредине. — Стоять! — скомандовал я. Гига, озадаченно уставившись на обрубок топорища, покачал головой: — Плохой мальчик. Придётся наказать. Я, не сводя взгляда с карлика, начал подтягивать ноги под себя. Если успею прыгнуть и ухватить противника за лодыжки, есть шанс скрутить. Может он и ловкий, но сильно уступает ростом. Да и телосложение у меня за последние два года прилично улучшилось. Плюс Девил уже вот-вот в строй вступит. Если изначально правильно ему приказать, поможет скрутить добычу, а не убивать. Он самый дрессированный, сложные команды знает. Но у карлика своё мнение. Отскочив ещё дальше, он обернулся, озадаченно покосился на умертвие, вытягивающего к небу почти сформировавшиеся руки. Затем уставился на меня, показал неприличный жест и шустро просеменил в темноту, на ходу бросив: — Спокойной ночи! — А ну стоять! — воскликнул я. — Ты плохой мальчик, ты в своём доме мужем командовать будешь, после козлиной свадьбы! — насмешливо донеслось из мрака. — А кто меня наказать хотел?! — прокричал я, не представляя, что тут ещё можно высказать. — Вот муж и накажет! — хохотнул Гига. Бросившись за источником ценных сведений, я зарылся в глубокий снег, скопившийся среди кустов. И с унынием углядел перед собой цепочку неглубоких следов. Карлик, чтоб его, в отличие от меня не проваливался. Тонкий наст выдерживал его вес. Даже не надо напрягать уши, чтобы расслышать торопливые шаги мелких ножек. book-read-ads Обернувшись, я скомандовал: — Девил! Догнать! Схватить! Держать! Не убивать! Сложная команда, но костяному воину она по плечу. А вот снег — нет, в снег помощник тоже зарылся. Правда, в отличие от меня, почесал по нему дальше с завидной прытью. Однако куда медленнее Гига. А тот будто всё прекрасно видел, издали прокомментировал: — Что, жениха своего позвал?! А один на один слабо?! — Всё равно ведь поймаю! — пообещал я. — Три поноса тебе в штанишки, а не Гига поймать! — насмешливо заявил на это карлик. С каждым разом он орал всё тише и тише. Удаляется просто с невероятной скоростью. Но куда ему здесь деваться? Он остался без лошади и припасов на северной окраине Пятиугольника. Не самые гостеприимные края. К тому же здесь у меня всё схвачено. Как только доберусь до фактории, тут же облаву устрою. Это не чудовище, это всего лишь человек. Значит можно напрячь не только лесовиков и стражников, а и всех желающих. Даже награду объявить за голову. Так сказать, устроить ему зеркальный ответ. Но подсознательно я не верил, что этот ловкач попадётся. Раз от меня уже почти ушёл, от всех остальных тем более уйдёт. И единственный, кто выжил. Выглядит несерьёзно, но весьма непрост. Подошёл к заваленному навесу, оттянул рогожу, открывая поле мини-битвы. Тсол ещё шевелится, хрипит, трясущимися руками пытаясь затолкать в себя вываливающиеся внутренности. А вот Ранак уже всё, успокоился. Его тело шевелится только из-за покалеченного умертвия, до сих пор пытающегося вытащить из похитителя засевший в груди шип. Моему кошмарному единорогу досталось крепко, движения неуверенные и неправильные, прочности немного осталось. Пора его отзывать. Создание и уничтожение запретных помощников — выгодное дело, если ты нулёвка. Случается, при этом на ци знаки выпадают, и даже состояния ценные. В том числе на Равновесие Смерти. За счёт них потихоньку расширил лимит тёмных атрибутов. Поэтому и стараюсь при любой возможности создавать и развеивать. Процедура затратная по ци, но окупается. Занялся было «единорогом», но внезапно что-то во мне проявилось. Удивительное ощущение. Резкий прилив, заставивший покачнуться. Это мне знакомо, это означает, что Ранак действительно умер. Моё скрытое хранилище резко наполнилось огромным количеством трофеев. Такое случается при смерти человека, даже если он не самый опасный воин. А эти, похоже — не из самых опасных, но и далеко не новички. Тсол захрипел как-то иначе, в другой тональности. Тоже отходит. Сейчас в моём хранилище ещё прибавится. А ведь оно и без того заполнено серьёзно, много добычи таскал, скопившейся при подлёдной рыбалке за последнюю неделю. Сейчас заполнится под завязку, если не... И тут, покосившись на Тсола, я понял, что пребываю в считанных секундах от грандиознейшей неприятности. Что если прямо сейчас что-то не сделаю, рискую повторить судьбу Лопнувшего Хаба — известнейшего героя неправдоподобных сказаний аборигенов. Прославился он тем, что, будучи нулёвкой, охотился на мух и ос, набивая из них неплохие трофеи. На том и приподнялся, после чего совершил фатальную ошибку. Прикончил мышь. И так как хранилища добычи у него не было, лавина трофеев материализовалась во рту и буквально «порвала» ему пасть. Вот потому он и Лопнувший. Припав на колено, я прижал руку к животу, помогая воображению раскрыть хранилище пошире. Материализовать его сейчас нельзя, в такой спешке процедуру правильно провести сложно. Чуть оплошаю, и новые трофеи действительно окажутся во рту в полном объёме. Вот и пришлось распахивать, заставляя сложенные вне пространства предметы хлынуть потоком под одеждой, скатываясь в снег. И я тут же ощутил второй прилив. Хранилище, вмиг переполнившись, дало о себе знать, будто особым образом дёрнулось. Выпучив глаза, я опустил голову, и из распахнутого рта посыпались знаки ци и прочее-прочее. Рот выдержал. Но случись это секундой раньше, и у аборигенов могла появиться история про Лопнувшего Геда. Выплевывая последние невесомые кругляши, я обессилено прохрипел: — Нужно срочно найти хранилище побольше... Глава 6 Здесь всё моё Глава 6 Здесь всё моё Гудхи — прекрасные лошадки. Каждая монета, за них отданная, того стоит. Мне, они, правда, достались бесплатно, но не будем придираться к мелочам. Несмотря на темнейшие дела, смерть двух человек и даже пущенную на мясо подругу, они не попытались сбежать из столь развесёлого лагеря. Стояли чуть в отдалении, косились на происходящее без радости, однако оставались на месте. А ведь их даже не стреножили. Бросать в лесу — жестоко. Слишком много желающих полакомиться свежим мясом. Говорят, мохнатые лошадки способны легко отбиться от пары-тройки крысоволков. Но здесь, под Черноводкой, скорее на десяток нарвёшься, чем на пару. Вот такой я человек: лошадей жалею больше, чем людей. Мертвецов так и оставил в снегу. Только обыскал, пытаясь узнать о них побольше.