— Но они выглядят не живыми людьми, а именно покойниками? Ходячими трупами? — Да, с живыми их невозможно перепутать. Грул впервые за время встречи широко улыбнулся: — Знаете, Айш, а ведь зря вы скромничаете. Мне кажется, толк от вас будет, и немалый. — Я бы не хотел использовать… — Бросьте! — перебил его генерал. — Здесь церкви нет, а та, что есть, интересуется чем угодно, но только не какими-то там заезжими некромантами. И вообще, не место ей в Реуле, я с ней еще разберусь. Вы совершенно свободны, не надо держать свой талант в запертом сундуке. Думайте теперь. Думайте, как его можно использовать. Я не могу думать за всех вас, уж в чем в чем, а в магии я точно полный профан. Наши разведчики на востоке столкнулись с разъездами Нормада. Этот хитрец уже норовит отрезать нас от Чафана. А ведь это единственный путь в случае отступления. Как я уже говорил Леону, нас прижимают к морю, норовя об него раздавить, будто орех. Вот-вот начнется веселье. Даже моим рядовым солдатам вряд ли светит пощада, а вам на нее надеяться точно не следует. Мы теперь вместе до самого конца. Мы или победим, или дружно отправимся кормить червей. Если кто-то что-то скрыл о своих способностях, самое время в этом признаться. Нам потребуется все, что только сумеем привлечь. У нас даже патронов нет, я был вынужден реквизировать оружие у населения, и многие мои солдаты пойдут в бой с убогими дробовиками и трухлявыми мушкетами. Поступайте так же, используйте все, что у вас есть. Айш покачал головой: — Вам бы куда больше пригодился полноценный боевой отряд с ядром из стихийников и полной поддержкой. На мой взгляд, в сложившихся условиях это наилучший вариант. — У меня есть только вы, вот от этого и отталкивайтесь. Глава 16 Директория ударила на следующий день. Жалкие остатки войска Грула пугали их до такой степени, что они не стали дожидаться окончательного захлопывания капкана. Боялись упустить удобный момент, ведь того и гляди, ловкая добыча вырвется из затягивающегося мешка, ищи его потом по джунглям, как уже бывало. Да, отряд и правда мал, но это самые лучшие, самые преданные люди. Или те, кому нет дороги назад, те, которые будут сражаться до последнего. Такие весьма опасны. На таких держится все. Восстание без них не имеет будущего. Я понятия не имел о планах Директории и занимался далеким от военщины делом — сидел на лавочке под стеной единственной лавки в Травре, где можно было найти относительно приличную женскую одежду. Причем готовую. Маги — своего рода высшая аристократия юга. А им пришлось перенести нелегкий путь через горы, причем бежали налегке, почти без вещей. То, что было, обветшало в трудной дороге, а даже самые захудалые барышни очень не любят ходить в убогом рванье. Вот и пришлось мне наводить справки, потом сопровождать. И не в одиночку присматривал, трех солдат взял. В городе тихо, но нас тут не все любят, сами по себе столь ценные дамы бродить не должны. Назойливая муха прямо-таки напрашивалась на страшную кару. Здешние насекомые меня вообще-то не кусают, по предположению Кайры, древний амулет считает их угрозой и его силы хватает, чтобы отваживать такую мелочь. Но вот садиться на кожу они могут, а эта к тому же раз за разом повторяет посадочные маневры, что дико раздражает. Я был настолько увлечен охотой, что заметил приближение неприятностей, лишь когда солдаты взволнованно вскочили. Тоже поднялся, развернулся в ту же сторону, что и они. Но ничего интересного там не увидел. Зато услышал. Басовитое жужжание пары двигателей, которые устанавливались по бокам новых дирижаблей. Звук такой, что трудно спутать с чем-то другим. И, судя по его силе, источник находится недалеко. И он приближается. — Воздух! — прокричал один из солдат, зачем-то стаскивая с плеча одноствольный дробовик с треснувшим прикладом. — Остынь, — спокойно, но твердо попросил я. — Из этого самопала ты до него не добьешь. Поднявшись по дощатым ступенькам, постучал в дверь, чуть приоткрыл, закричал: — Дирижабль показался, все на выход! Внутрь мне заходить нельзя, потому как столько дам в примерочной кабинке не помещаются, и каждой, естественно, невтерпеж, так что подбирают обновки прямо у прилавка. Я уже вызвал хоровой визг, когда сунулся туда несколько минут назад, и я не настолько беспардонен, чтобы выслушивать его второй раз. К тому же в помещении сумрачно, а на небе ни облачка. Солнце печет беспощадно, за краткие мгновения глаза не успевают приспособиться, так что ничего интригующего не увидишь. Эх… Первой выскочила Ойя, деловито уточнив: — Он один?! Где?! Как высоко?! Я указал на противоположную сторону улицы: — Где-то там гудит. По звуку один. Думаю, то просто разведка, но на всякий случай нам лучше вернуться в лагерь побыстрее. — Я могу прямо сейчас попробовать его повредить. — Здесь командует генерал, у него может быть свое мнение. * * * У Грула действительно оказалось свое мнение. — Чудесное платье, Ойя. book-read-ads — Спасибо. — И пусть он летает. — Но… — Это просто разведка. Слишком высоко, вдалеке еще один, над морем еще. Этот просто смотрит на нас и передает сигналы, они идут по цепочке к командованию. — Зачем так сложно? Не может сразу передать? — Каким образом? Тянуть за собой телеграфные провода? — Прошу прощения, забыла, что здесь со связью такие трудности. — Вот то-то. Если начнем в него метать камни, они там здорово удивятся и отлетят подальше. И, когда начнется атака, этот трюк уже не будет неожиданной новостью. Ты говорила, что даже в большую цель попасть будет непросто, а уж если она движется, так тем более. Когда у нас еще была артиллерия, они летали кругами, обстреливая со всех сторон. Хрен в такого наведешь пушку. Теперь просто по прямой двигаются, или даже зависают, почти не шевелятся. Вот так они и должны будут вести себя при атаке, и это твой шанс. Так что не надо их пугать раньше времени. — Поняла. — Уверена, что попадешь? — Они большие. Если зависнет на месте, точно попаду. Я всю ночь об этом думала, просто никогда не рассматривала такую возможность использования кинетики. — У них уже три дирижабля, и могут подвести еще. Будет весело. — А сколько у них вообще таких машин? Грул пожал плечами: — Точно мы так и не установили. Данные расходятся. Скорее всего, их порядка двух с половиной десятков. Есть три станции, где их обслуживают и заправляют баллоны, одна и та же машина то на одну возвращается, то на другую, символику тоже меняют, наша разведка путается, цифры меняются. — Если они всех сюда пригонят, не понадобится больше ничего. Ойя не сможет ничего сделать против такой армады. — Не пригонят. У них поломки часто, постоянная проблема утечек водорода, его пополнять надо, они обычно больше стоят, чем летают. Хорошо, если половину готовы в бой пустить одновременно. К тому же прямо сейчас один твой старый знакомый должен совершить диверсию на станции. Водород хорошо горит, ха-ха! Со стороны города громыхнуло так, что Ойя взвизгнула, а мы с генералом невольно присели. Обернувшись, я увидел, как над домами поднимается рваное облако грязного дыма. — Корабельная артиллерия! — охнул генерал. — Большой калибр! Эти сукины дети привели броненосец или канонерку! Пристреливаются! Выскочив из палатки, он начал поспешно отдавать распоряжения. Солдат у генерала немного осталось, зато все стоящие: тут же началось четкое рассредоточение, без малейшей суеты или тем более паники. Четвертый снаряд разорвался среди палаток в той части лагеря, где располагался госпиталь. И я, похолодев, бросился туда, к малышке Кайре и Нибру. Только бы пронесло… * * * Пронесло. Когда мы, наконец, загнали последнюю повозку в жидкую тень зарослей масличных пальм, на месте лагеря бушевал извергающийся вулкан. Тяжелые снаряды разрывались один за другим, перемешивая остатки палаток с землей. Шесть броненосцев и канонерок, встав на якоря в километре от берега, били будто в тире, не опасаясь получить что-либо в ответ. Нибр провел ладонью по лицу, сгоняя мух, налетевших на кровь, стекавшую с рассеченного осколком лба, зло сплюнул, с горькой насмешкой поинтересовался: — Ну и чего же твои маги ждут, Леон? Что корабли на берег выползут? — Магам нужен приказ Грула. — Ага, а наш генерал точно знает, что и когда надо. Только тот снаряд разорвался в палатке, битком набитой ранеными. Там было двенадцать человек, а теперь мы даже похоронить их по-человечески не сможем. — Грул говорит, что войны без потерь не бывает… — Ну так сейчас потери пойдут такие, что он считать не будет успевать. Вон, полюбуйтесь на них. Летят, гадины толстые. Четыре дирижабля двигались бок о бок одной линией, на расстоянии метров ста друг от дружки. Пулеметные башенки на днищах гондол развернулись в одну сторону, стрелки ловили в прицелы остатки разгромленного артиллерией лагеря. Оттуда уже все ушли, но достоверно об этом знать они не могли и потому ждали каверз. Никто не стрелял, лишь догорали пожары, да время от времени прилетали одиночные снаряды — на каком-то из кораблей все еще не могли угомониться. Почти идеальным строем четверка прошлась над лагерем, разбрасывая при этом бомбы. И, не разворачиваясь, направилась к плантациям, что тянулись за северной окраиной городка. Масличные пальмы — не такое уж хорошее укрытие, с густым тропическим лесом не сравнить. Так что разведчик прекрасно видел, куда уходили солдаты от обстрела, и уж точно не забыл об этом доложить. Кайра, оторвав взгляд от приближающихся гигантских сигар, недоуменно спросила: — Ты чего все время оглядываешься, Леон?