– Откуда тебе знать – на кого ему плевать, а с кого он пылинки сдувает? – Ты тоже это знать не можешь. – Ага, тайна великая, согласен. Но зато я знаю вас. Лазарь, ей нельзя в вашем тухлом гадюшнике оставаться, никак нельзя. Не шутите с девочкой Стикса, говорю же – он умеет оберегать своих деток. Глаза у нее хорошие, такую отец в беде не бросит. – Всем ты хорош, Кислый, но чем дальше, тем больше тебя заносит куда-то не туда. – Я прямо иду, а вот вас и правда заносит. Это твоя жизнь, тебе о ней и думать, но если не отпустишь девочку, я за тебя и обсосанного спорана не дам. Ну так что, узнал чего хотел или вопросы остались? – Ты рассказал мне не все. – Все, что тебе можно знать, ты узнал, об остальном даже не думай – сам сгинешь и других за собой утянешь. – Даже так? – тон полковника стал угрожающим, а глаза сузились. – Ага, именно так. И не надо на меня смотреть, как удав на кролика, против меня твои гляделки не действуют, попроси у Стикса подарок посильнее. Ну это если он простит тебе фокусы со своей дочкой. Бывай Лазарь, пора отсюда сваливать, я ведь больше не Кислый, чтобы кисляком дышать, а он вот-вот пойдет. Ну а ты, девочка, не бойся, Стикс тебя не обидит. Людей бойся, мертвяков бойся поменьше, а Стикса бояться вообще не надо, для тебя он всегда будет добрым. Пять даров он тебе дал, пять – запомни. Прекрасные дары, ни один из них не будет лишним. Два ты уже развернула и попробовала, остальные развернешь, когда подойдет нужное время. А пока что недельку пережди, дай себе дух перевести и больше не надрывайся, опасно это. С этими словами странный знахарь, брезгливо скривившись, отбросил так и не начатую сигару, вернулся к велосипеду и, ловко оттолкнувшись от земли, объехал машину, после чего направился в обратную сторону. Полковник, уставившись ему вслед, задумчивым голосом задал неожиданный вопрос: – Элли, ты когда-нибудь пробовала подогревать кофе рукой? – Нет. – А чай? – Тоже нет. – Считаешь, что с даром тебе не повезло? – Бывает и хуже. – Согласен, бывает. Ладно, забирайся в машину, сейчас и правда туман пойдет, а я тоже не люблю кислотой дышать. Сегодня нам еще много придется покататься, денек напряженный. Спустя минуту мы так же подпрыгивая на бугорках и ямах быстро неслись по накатанной грунтовой дороге. Полковник помалкивал погрузившись в какие-то непонятные мне мысли, я тоже рот не раскрывала, потому что не люблю разговаривать с этим человеком. Антипатию даже любопытство неспособно смягчить. Я сейчас должна от него сгорать, мне ведь дико интересно узнать – в чем суть происходящего? Зачем господин Лазарь с риском для моей и своей жизни устроил эту поездку? И что это за знахарь такой непонятный, живущий сам по себе на опаснейших землях, в этом я точно уверена, одного взгляда достаточно, чтобы осознать степень въевшегося в него одиночества. Любые знахари высоко ценятся во всех стабах, их умения всегда и всем нужны, что он забыл в такой глуши и почему чурается общества? Но нет, я от любопытства не сгораю. Я начинаю догадываться о главном – полковник Лазарь меня опасается. Или, вот уж немыслимое – даже боится. В это невозможно поверить, но я не нахожу другого объяснения. Нет, он боится не совсем меня – его беспокоят мои не выявленные умения. Подозревает, что я ухитрилась скрыть их от специалистов, что на самом деле все они или что-то из них готовы к использованию. Он опасается, что я не так уж беззащитна, как кажется. Что, выждав удобный момент, неожиданно ударю тем, что пропустили знахари западников. Почти уверена, что наша поездка лишь кажется сумасбродной и дико рискованной, на самом деле меня провоцировали, и где-то неподалеку всегда находилась группа поддержки, способная прикрыть в случае опасности и обезвредить меня, если проявлю все свои скрываемые способности. Провокация не сработала – мне нечем удивить западников, я и правда не умею ничего серьезного. Не отказалась бы от дара испепелять врагов одним прикосновением или чего-то в таком духе, но увы, мои желания Улью неинтересны. Но господин Лазарь подозревает плохое. Он надеялся, что чудаковатый знахарь поможет меня разоблачить, но тот сказал другое. И все же его пояснения господину Лазарю не понравились. Я не знаю, чем именно меня одарил Улей. Того краткого всплеска, который случился после нападения на колонну, недостаточно для полного понимания происходящих со мной изменений. Но через десять-двенадцать дней кое-что изменится. Полковник Лазарь опасается, что намечающиеся изменения не к добру. Что с новыми умениями он не сможет так просто меня контролировать. И мне больше всего на свете хочется, чтобы его опасения оправдались. Надоело быть беспомощной. Как там сказал знахарь? Стикс вручил или вручит мне пять даров, из которых два я уже испробовала? Даже если они не помогут мне получить свободу, останется еще три. Надо лишь дождаться момента, когда придет нужное время. Знать бы еще, когда именно это случится… Глава 29 book-read-ads Игры, вопросы и сказки Стикса До Коренника мы не доехали. Обманывала меня Маргарет, или говорила правду, я теперь не узнаю. Ну то есть сегодня не узнаю, потому что, судя по обмолвкам господина Лазаря, эту ночь мне придется провести вдалеке от стаба без возможности связаться с этой непонятной женщиной. До темноты еще далеко, непростая и насыщенная событиями поездка отняла не так уж много времени. Возвращаясь, мы повстречали выступившую навстречу колонну западников, к которой присоединились. Судя по количеству машин – намечается что-то серьезное масштабностью не уступающее позавчерашнему выезду. Я что позавчера все приготовления проморгала, что сегодня. Ну а как может быть иначе, если мне ничего не показывают, а разглядеть хоть что-нибудь таращась в стены подземелья не получится. Позавчера у меня были пусть и неправильные, но хоть какие-то представления о цели поездки, а сегодня вообще никаких нет. Полковник Лазарь просто остановился на обочине, дождался, когда мимо нас прошел ощетинившийся оружейными стволами авангард колонны, и рядом притормозила большая и некрасивая самодельная бронемашина, после чего приказал мне пересаживаться в нее ничего не объясняя. Очень неприятно выполнять указания этого негодяя, но никуда не денешься. В новой машине было просторнее, но хорошие новости на этом заканчивались, потому что разделять свободное пространство пришлось с человеком, который вызывал у меня естественное отвращение. Я ведь даже не считаю квазов полноценными людьми, а уж мой избранник выглядит так, что все прочие измененные в сравнении с ним кажутся милейшими симпатяшками. В обычном транспорте ему передвигаться неудобно – не помещается на стандартных сиденьях. Для него здесь устроили что-то вроде двух диванов на всю ширину обращенных друг к дружке, между ними располагался небольшой складывающийся стол из металла и пластика. По одну его сторону сидела я, по другую господин Дзен. На столешнице была аккуратно начертана шахматная доска, на ее крупных клетках располагались черные и белые фигуры. Даже при езде по разбитым дорогам ненаселенных стабов они не рассыпались от тряски, потому что их удерживало магнитное основание. Меня учили играть во множество игр, в том числе и в эту, но, похоже, учили плохо. Почему-то почти уверена, что Дзен не такой уж и хороший игрок и, тем не менее, нет сомнения, что эта партия завершится его победой. Пусть у нас пока что паритет по захваченным фигурам, пусть моя позиция кажется выгодной, но она лишь результат оборонительных действий, мне приходится отвечать на непрекращающиеся атаки противника, а это верный путь к поражению. Инициатива почти все время на стороне генерала Дзена. Мои попытки изменить эту ситуацию он сразу же блокирует, заставляя совершать действия, которые рано или поздно приведут белую сторону к катастрофе. Этот кваз наверняка умеет заглянуть на несколько ходов наперед, он знает будущее. Я тоже пытаюсь это делать, но он заглядывает куда дальше, что дает ему неоспоримое преимущество. Однако не могу поверить, что генерал способен просчитывать абсолютно все позиции настолько быстро и безупречно. Мне кажется, что он действует по неизвестным мне шаблонам. В таком случае есть пусть и небольшой, но шанс. Надо поступать настолько непредсказуемо, чтобы стандартные комбинации не могли такое предусмотреть. Все беда в том, что непредсказуемые действия неизбежно сыграют против меня, на то они и непредсказуемые – никто не ждет, что я начну действовать себе во вред. Пока что ситуация практически равная, но могу все безнадежно испортить в два-три хода, поэтому приходится действовать крайне осмотрительно. Приближаюсь к неминуемому поражению медленными шагами. Потому игра продвигается неторопливо, мы сидим уже не меньше сорока минут, что, как мне кажется, для одной партии многовато. Во время обучения самая длинная не продлилась и на половину такого срока, к тому же у нас сейчас до окончания, скорее всего, далеко. Изобразив крайнюю степень неуверенности, сделала шаг конем, якобы прикрывая им вырвавшуюся вперед пешку. При следующем его переходе я смогу подставить под удар сразу две значимые фигуры противника, спасти при этом обе он не сможет. Примитивный и очевидный замысел, нет сомнения, что его разгадают прямо сейчас, но на этом и строится мой отчаянный расчет. Передвинув коня, я освободила проход для слона, вскоре это сможет дать мне кое-какие преимущества. Особенно если черные начнут уходить из-под удара, это хоть и краткосрочная, но все же инициатива. Господин Дзен, не раздумывая, взялся за ферзя. Я едва удержалась от горестного вздоха. Маневр конем теперь не имеет ни малейшего смысла, ведь следующим ходом кваз подведет его под удар одновременно делая шах. Мне ничего другого не останется, как уводить короля прощаясь с опрометчиво выдвинутой фигурой, а всякие передвижения слона в ближайшей перспективе невозможны, то есть открыла его зря. Всего-то один ход сумела сделать без напористого давления со стороны противника, и лучше бы вообще его не делала. Теперь мой центр под угрозой сокрушительного разгрома и не понимаю, как из этого выкручиваться. Такое впечатление, что господин Дзен специально предоставил мне краткосрочную передышку, чтобы я вляпалась по собственной инициативе. Может Улей одарил его умением заставлять других совершать то, что ему выгодно? Чудовище, откинувшись на низко опущенную спинку дивана, приоткрыло непомерно растянутый рот и урчащим голосом произнесло: – Ты можешь забрать моего ферзя в три хода, но при этом получишь мат в пять ходов. Так что не торопись, хорошенько подумай. – Не нужно ничего подсказывать, – ответила я ровным голосом. – Но почему? Элли, мне нравится эта партия. Ты ничего не понимаешь в шахматах, но умеешь грамотно планировать свои действия и при этом временами удивляешь своеобразными решениями. Забавная манера игры – смесь непредсказуемой непоследовательности и продуманности. – Если я ничего не понимаю в шахматах, зачем растягивать эту партию? – Мне до сих пор не удалось загнать тебя в угол, не хочу рисковать, ты и правда непредсказуемая. Говоря откровенно, я не слишком хороший игрок, но мне всегда это нравилось. Нравилось просчитывать на несколько ходов вперед. Что угодно просчитывать, пусть даже всего лишь игру. Для человека в моем положении – весьма полезное умение. Где ты научилась играть? – В Цветнике. – Для развлечения, или?.. – Нас учили разным играм в том числе и этой. Но не слишком хорошо, только чтобы имели общее представление. – Ты играла когда-нибудь просто так, для развлечения? То, чем я сейчас занимаюсь, невозможно назвать развлечением. Мне приходится держать себя под строжайшим контролем, чтобы не выказывать признаки отвращения при взглядах в сторону противника. Нельзя так поступать, и дело тут вовсе не в том, что такое поведение неженственно. Нельзя и все. Но генерал почему-то называет это развлечением, причем уверена – он все прекрасно понимает. Неужели это его забавляет? Мне вот ни капельки не смешно. – Нет господин Дзен, шахматы у нас не считались развлечением. – Не надо называть меня господином, на западе господ нет. – Но меня учили обращаться именно так.