Обернулся на ходу, одновременно пригибаясь, готовясь к прыжку перед которым придется выходить в нормальный поток времени. По идее при этом Карата отбросит на несколько метров, ушибов не избежать, или даже чего-то похуже. Но других вариантов он не видел, надо оказаться как можно дальше от прохода между домов в тот миг, когда все произойдет. Увидел, как скреббер застыл, на его лапе застыло пронзенное насквозь тело, вроде бы Косой попался, зрение подводит — не понять. А вот и Залет стоит в неестественной позе, ускорение застало его в тот момент, когда он отшатывался стремясь уйти из-под опускающейся тяжелой ступни. Этого гада Карат сумел разглядеть отчетливо. Не успеет — прихлопнут. Рэм каждому показал, на какую кнопку завязаны пронумерованные мины. Вот только из головы почему-то все вылетело, да и не обойтись одной, скреббер стоит между двумя отметками, не факт, что взрывы его серьезно потреплют, но что-то надо делать прямо сейчас, тварь не из медлительных. И Карат, выбираясь в нормальную скорость, уже в полете откинул предохранительную крышку и с силой провел пальцами по обеим рядам кнопок активируя взрыватели в двух дальних линиях. Остается надеяться, что он не ошибся, потому как третья — ближняя, как раз под ним. Рвануло так, что он даже не понял — ударной волной его приложило, или серьезно перестарался с прыжком из режима ускорения. В глазах потемнело, уши оглохли, а рот наполнился землей вперемешку с травой. Откуда только это добро появилось и как туда попало, ведь здесь должна находиться вытоптанная скребберами площадь. Тряся головой, тяжело поднялся, в панике обернулся, автомат куда-то пропал. А нет, не пропал, вон же валяется, ремень почему-то лопнул. Неужто осколком перехватило? Да какая разница. Вскинул оружие, прижал приклад к плечу. Ситуация обратная той, когда из пушек стреляют по воробьям, но инстинкт требовал встречать угрозу не с пустыми руками. Меж домами опадало облако взвеси выбитой взрывами, с неба все еще сыпались какие-то совсем уж мелкие обломки, а крупные уже успели приземлиться. И среди них виднелись кучи изломанных лап и ошметки белесых внутренностей. Не может быть, чтобы все это выдрало из уже дохлого скреббера, он ведь валялся в сторонке от сработавших мин. Мгла рассеивалась, и Карат, наконец, начал различать второго. Должно быть за то время, пока жал кнопки, тот успел сместиться и задом присел аккуратно на мину в самый неудачный момент Для скреббера неудачный. Зад разорвало в клочья, также сильно пострадали располагавшиеся там конечности. Но монстр все еще жив, тяжело ползет на оставшихся продолжая волочить на одной из лап кровавый комок из мяса и тряпья оставшийся от пронзенного человеческого тела. Только зря Карат волновался, скреббер направляется не к нему, самый страшный ужас Улья, страдальчески посвистывая, тащит искалеченную тушу в сторону котельной. Умирает, или еще есть шанс выкарабкаться — неизвестно. Инстинкт заставляет возвращаться к логову, воевать тварь не собирается. Не сводя взгляда со скреббера, Карат, торопливо завязывая на ходу ремень грубым узлом, добрался до угла, где оставался гранатомет с последней гранатой. Подхватил его, убедился, что оружие не посекло осколками, направился за тварью держась от нее шагах в пятидесяти. Дождался, когда она, забираясь в недра котельной начнет изгибаться, переползая через ржавые трубы, и в тот миг, когда приподняла сочащийся белым обрывок зада, выстрелил с таким расчетом, чтобы как следует пропечь требуху монстра. Попал. Даже ускоряться не пришлось. Да и нельзя, выжал себя досуха, того и гляди вырубится. Было восемь, остался один. И кота не видно. Надо хотя бы его попытаться найти и похоронить. Нельзя оставлять тварям серого друга. И не только его. * * * Кот, похоже, получил от Улья дар бессмертия, иначе его цветущий вид не объяснить. Перед появлением второго скреббера он крутился возле угла дома неподалеку от места установки одной из мин, а там все разнесло, даже асфальтовую дорожку в паре метров перепахало. При взрыве серому должно было хорошо достаться, но сидит целый и невредимый, только вид ошарашенный. Должно быть слегка оглушило или просто напуган. Глядя на Карата, жалобно мяукнул, но тот едва услышал, скорее даже угадал звук, и все по той же причине — по ушам приложило конкретно. Гранд сидел перед телом Рэма. Похоже, Косой все же успел до него добраться, следы от пуль по всему бронежилету, и одна, похоже, ударила в голову, оставив месиво на месте глаза и брови. Причем по телу не только пистолет поработал, от него защита должна спасать, тут и автомат Залета внес свою лепту. Да и взрывы просто так не прошли, одна нога выглядит кошмарно, да и вторая вывернута под нехорошим углом. Не вовремя командир расслабился, ох как не вовремя… Присев над телом, Карат запустил руку в карман, нащупал матерчатый комок, потащил. И окаменел от жути — уцелевший глаз Рэма медленно раскрылся, уставился слепо, губы шевельнулись: — Кто здесь? — Командир, это я. — Карат, что ли? — Да. — А остальные? — Нет никого, все готовы. Губы трупа, в котором каким-то чудом задержалась искра жизни, чуть заметно растянулись в уродливом подобии улыбки: — А ведь я… А ведь мне следовало… Надо было вас всех привалить… Я и Глыба в теме, а вы чужие, нет доверия… Иначе никак… слишком большой соблазн для вас… Так и вышло, они не выдержали, правы были те… Те кто… Карат, постой. Принеси это в Полис, Карат. Обязательно принеси. Ты сможешь. Там дочка осталась… моя и Вали. Два года ей почти. Один шарик — плата нам, пришлось подписаться, иначе никак… Принеси, ты не такой как… ты сделаешь… И уходи отсюда быстрее, тут… Тут… Рэм вздохнул, глаз, в котором и без того не просматривались признаки жизни, неприглядно остекленел. Карат, вытащив, наконец, руку из чужого кармана, обернулся на Гранда. Кот вел себя странно: уши его удлинились, стали почти заячьими; взгляд дикий; нервно оглядывается пристально уставившись то в одну сторону, то в другую; прижатый к земле хвост подрагивает. Карат напряг слух, бросил ставший бесполезным гранатомет, который зачем-то продолжал удерживать на свободном плече, прижал ладони к почти оглохшим ушам и различил то, что взволновало Гранда — плотоядное урчание явно немаленькой твари. book-read-ads Или совсем обнаглевшая, или каким-то образом догадалась, что вся эта канонада гремела не просто так, а в честь похорон ужасных скребберов. Есть еще один вариант — голове изрядно досталось, звуки могут мерещиться, они ведь на грани слышимости. Пожалуй, на сегодня Карату военных действий хватит. Он не в лучшей форме, самое время сказать прощай территории скребберов. Даже умирающий успел это посоветовать в последнее мгновение жизни, а он не из тех людей, которые на пустом месте панику нагнетают. — Гранд, за мной! Зря сказал, кот бы и без приказа побежал преданной собачонкой. Не понять, как близко тварь, а может твари, и направление на них точно не определить. Вроде за спиной, но поди знай, что там спереди. Хуже всего то, что все они прекрасно могут рассмотреть, где именно только что нашумели. Одна из воронок заметно дымится, будто при взрыве там занялось что-то горючее. Может труба в битумной изоляции, может еще что, Карату это неведомо, но на поднимающийся дымок легко идти, он будто маяк для любителей живого мяса. Значит, для начала заберемся в здание и направимся на верхний этаж. Оттуда можно попробовать сориентироваться, а в случае чего и переждать опасные времена. Ближайшее здание — то, где находилась позиция тройки полностью уничтоженной первым скреббером. Жаль, что выбрал для атаки именно их, ведь именно благодаря этому уцелели Косой и Залет. Спасибо, что надолго на этом свете они все равно не задержались. Карат не стал добираться до двери подъезда, это означало, что придется выбираться из укромного прохода между домов на опасно открытое пространство. Стоит ему попасться на глаза, и все закончится, так что поступил иначе — забросил кота в окно, следом залез сам. И что примечательно, — Гранд ничуть не обиделся на подобное обращение, прекрасно понимает, что сейчас не до церемоний. Теперь наверх, по лестнице. А это что такое? Окровавленное тело, голова превращена в месиво, но на рукаве виднеется знакомый шеврон неведомой армии. Пастух, бедолага. Успел, видимо, выскочить из квартиры, но гибкая лапа скреббера догнала, наколола, приложила несколько раз об стену и отбросила будто надоевшую игрушку. Рванул было дальше, но остановился, заглянул в комнату, где располагалась позиция снайпера. Так и есть, покидал тот ее спешно и налегке, винтовка осталась, как и все остальное. Весу в заряженном оружии килограмм пятнадцать, но из него реально прикончить даже элитника, главное — попасть в уязвимое место. А уж руберов и прочих вообще легко успокаивать. Патроны с бронебойными пулями, не самая крутая костяная защита не очень-то против них работает. Там, конечно, не просто кость, все куда сложнее и крепче, но от винтовки Пастуха и правильных патронов спасает только вершину эволюции зараженных — элиту. Да и к той можно подход найти. Подхватил рюкзак товарища. Не тот, главный, с оборудованием, а личный, сунул в него пару запасных магазинов и несколько патронов и больше не задерживаясь направился наверх. Вот отсюда и осмотримся. Тварей было три, и больше всего они напоминали ту, которую Карат в первый день резко изменившейся жизни ухитрился убить тяжелым ломом. Это вовсе не означает, что они хлюпики, как раз наоборот — смертельно опасные. Но в тот раз руберу не повезло, слишком легко клюнул на незатейливую хитрость загнанной дичи, купился на кажущуюся беззащитность. В этот раз, скорее всего, не повезет Карату. Если даже он каким-то образом перебьет всю тройку, это вовсе не означает окончательную победу. Твари, реагируя на звук, но не видя его источник, некоторое время движутся в его направлении, после чего или останавливаются, или начинают рыскать по расходящимся кругам в поисках добычи. Если вести себя тихо, такие «отставшие» могут вообще не добраться до места, откуда раздавался шум. Но если там опять что-то грохнет, все резко изменится. То есть на выстрелы Карата может заявиться куда более опасная стая, или даже несколько. Это ведь запад, здесь сильных тварей много, и они круглые сутки пребывают в активном поиске лакомого угощения. То и дело повторяющаяся пальба не оставит их равнодушными. Нет, он уйдет тихо. Руберы скрылись за углом, там им найдется чем заняться на разбросанных скреббером и взрывами телах. Теперь надо подняться на крышу, пригибаясь, добраться до следующего подъезда, там спуститься, радуясь, что в недостроенных домах имеются внутренние лестницы, а двери отсутствуют вообще, в том числе и чердачные. Ни единого шанса нарваться на запертый замок. Далее в окно, и вот Карат уже в следующем доме, тоже на два подъезда. Здесь можно негромко вздохнуть с облегчением, потому как твари сюда вряд ли полезут. Пыль и печальное запустение — для них тут нет ничего интересного. А вот предыдущая коробка пропахла кровью, этот запах зараженным нравится, непременно проверят откуда именно тянет таким вкусным. Пробираясь от здания к зданию, Карат вскоре оказался в крайнем доме. С одной стороны тянется та самая открытая местность, где ржавеют останки машины сектантов; с другой шумит жабьими песнями канал и виднеются все те же заброшенные дачи за ним; а с третьей заворачивает дорога с двух сторон стискиваемая густыми зарослями. Ни одно из направлений ему не по душе. И вообще, нет ни малейшего желания маячить там, где его могут заметить. Вся округа взбудоражена звуками боя, надо быть самоубийцей, чтобы в такой момент подставляться под возможные взгляды. К тому же самочувствие ни к черту, голова побаливает, суставы начинают ныть, перенапрягся слегка манипулируя скоростью, даром такое не проходит, пусть и полезно для тренировки умения. Карат уйдет в темноте. В рюкзаке у Пастуха остался прибор ночного видения, так что мрак — не помеха. Жаль, нет бинокля, не догадался прихватить, а возвращаться за ним — глупейшая затея. Но и без него видно, что чуть дальше на дороге располагается перекресток, лента асфальта оттуда идет наискосок к каналу и пересекает его по бетонному мосту. Не факт, что он после всех пережитых лет способен удержать технику, но человек точно пройдет. Перебираться через канал по тому же мостику над трубой Карат не станет ни за какие коврижки. Это ведь как раз напротив злосчастного прохода, где погибли остатки отряда. Неизвестно, как долго там планируют крутиться твари, и нет ни малейшего желания это проверять. Какой же он баран! Да зачем ему бинокль, если на винтовке Пастуха установлен дорогущий прицел, который при максимальном увеличении превращается в миниатюрный аналог не самого слабенького телескопа. Поле зрения не ахти, зато в нем можно разглядеть мельчайшие детали. Впрочем, там особо нечего разглядывать, все успел и без оптики оценить, ничего она не прибавила к уже известному. Значит, уйдет другой дорогой, так, наверное, гораздо безопаснее, да и заблудиться на столь простой местности невозможно. А пока что попробует поспать. Ночь выдалась бессонная и нервная, а утро — тем более. Нужен полноценный отдых. Глава 20 Заросли, в которых оставили машины, не отличались впечатляющий густотой. Но выбирали оптимальные местечки, если специально не приглядываться, то даже в сотне метров трудно заметить, да и то лишь с отдельных направлений. Не помогло — заметили. Нет, не какие-нибудь «колхозники» или представители другой разумной силы. Видимо мертвяки, издали расслышавшие шум двигателей, а может и увидевшие его источники, не поленились, рыскали долго и упорно, землю носами и когтями рыли, и, наконец, нарыли. То, что возле техники не оказалось людей, их огорчило, и теперь они стояли вокруг «водника» и пикапа медленно раскачиваясь с пяток на носки. В таком состоянии они могли пребывать долго, вывести из него их может лишь крайний голод; внешние раздражители; или непонятно что в голову стукнет, после чего зараженные могут долго нестись в одном направлении сломя голову. Бывает, даже в огромные орды сбиваются, и движутся дружно вдохновленные единым порывом. Горе тому, кто окажется на пути у такого нашествия, не один благополучный стаб при этом опустошили. Карат не собирался направляться дальше на четырех колесах, в одиночку это смертельно опасно даже на восточных кластерах, а тут, под самым Пеклом — суицид чистой воды. Но в машинах осталось много чего полезного — еда, вода, боеприпасы и амуниция. Ему вот броник сменить не помешает — пуля Косого не слишком его подпортила, от нее больше отбитому мясу досталось, чем кевлару[27], но на спине сильно разодрало осколком, даже удивительно, что до кожи не добрался. Теперь выглядит некрасиво, хотелось бы сменить на новенький, там как раз есть один.