Шуст присел, поднял немаленькую гильзу, понюхал, сделал логичный вывод: — Вот прямо здесь кто-то из него отстреливался, и случилось это давненько. Только судя по косточкам не очень-то ему помогло противотанковое ружье. — А мертвяк потом взял и к стене пушку прислонил? — улыбнувшись, спросил Карат. — Да все что угодно могло случиться, мертвяки и не такое учудить могут, среди них хватает затейников, — серьезно ответил Шуст. Краб распаковал рацию, выругался: — Места маловато, путевую антенну здесь не растянуть. Может на крыше попробовать? В этот момент возобновилось хлопанье затихших было гранатометов, и раздавалось оно куда ближе. Одним из первых выстрелов противник накрыл как раз крышу, что располагалась внизу, и Краб мгновенно передумал: — Не, нельзя нам отсюда высовываться. Попробую решить вопрос народными методами. Что он подразумевал под этими словами, Карат не понял, но уточнять не стал. В рациях не разбирался совершенно, так что не надо специалиста от важного дела отвлекать. Шуст тоже помалкивал, и Краб без лишних слов устанавливал раскладные штыри и протягивал проволоку. Он будто собрался все помещение оплести паутиной, но, видимо, так и надо. Искоса поглядывая в окно Карат разглядел массив зеленки, по которой они улепетывали несколько минут назад, и дымящийся прямоугольник супермаркета за ним. Похоже, дело там уже не только в пораженной ракетой коробочке, пожар разрастается. И еще оттуда редкая стрельба доносится — или добивают кого-то, или кто-то вяло сопротивляется. На лестнице послышались шаги, Карат с Шустом синхронно развернулись, вскидывая арбалеты, но тревога оказалась ложной, просто подошел еще один боец — чернявый кавказец с незнакомой Карату винтовкой увенчанной массивным оптическим прицелом, никогда такой не видел. Не похоже на армейскую модель, что-то явно гражданское, но не рядовая поделка, хоть и без прикрас, но выглядит стильно. — Краб, там Финн за связь рвет и мечет, — не обращая внимания на отпускающиеся арбалеты сказал пришедший. — Как появится, сразу соединю. И вообще, эти гады могли глушилки поставить, и тогда вообще ничего не получится. — Не, эти не поставят. — Почему так думаешь? — Я двоих разглядел. Не люди это. — Атомиты? — Ага. — Да я задницей чуял, что они когда-нибудь попробуют нас с такой точки турнуть. — Глушилок у атомитов вроде никогда не видели, так что давай связь. — Я тебе ее не рожу. — А ты старайся. Они в зеленке, ее накрывать надо, я даже отсюда не разгляжу ничего. Густая… зараза. Говоря это, снайпер посматривал в окно через громоздкий бинокль с широко раздвинутыми объективами. При этом он непрерывно шевелил губами, складывалось впечатление, что считал про себя одному ему понятные цифры. Внезапно опустил бинокль, примостил на край оконного проема рюкзак, уложил на него винтовку, прижал приклад к плечу, во что-то прицелился, выстрелил, довольно произнес: — Одного достал. Ложись! Карат припал на колено, посчитал, что будет лишним плюхаться на брюхо, все равно на такой высоте через окно его не разглядеть. А затем грохнуло так, что на голову посыпалась каменная труха. — Вот суки ловкие, влет точку запалили! — пожаловался снайпер. — Ладно, пора менять позицию, бывайте. — Вот умник! — крикнул ему в спину Краб. — Спалил точку и свалил! Спасибо, что не нагадил! — Да это просто шайтан-труба[9], ничего страшного, вас за год отсюда не выковыряют, — оправдался тот уже снизу. Карату оправдания не понравились. Несмотря на все уверения Краба, эта башня не казалась ему надежнейшим сооружением. Как-то не очень приятно осознавать, что ты оказался внутри мишени для неустановленного количества вражеских гранатометчиков. Но или с боеприпасами у них сложности, или принято расходовать их исключительно в ответ на снайперский огонь, но более грохот не раздавался. Ну это если не считать дежурного обстрела, причем, по мнению Карата — бессмысленного. По идее даже Юпсик должен перестать бояться, никакого толку от этих частых мелких разрывов. А все потому, что гранатометчики работают из глубин зеленки, исключительно по навесной траектории. То есть превратили свое оружие в подобие легких минометов. Боеприпасы слишком слабые чтобы пробить крышу, так что переводили их совершенно напрасно. Или не напрасно. Могут прямо сейчас перегруппировываться под шумок и далее устроят куда более эффективную пакость. Атомиты Карата неприятно удивили. До этого он слышал о них немного, точнее — всего один раз, и был уверен, что это несерьезный противник. С атомитами на ножах и твари, и люди, те и другие без перерывов и выходных прореживают их популяцию, к тому же изменившиеся иммунные привязаны к районам с повышенным радиоактивным фоном. Вроде как без радиации им некомфортно. Все это не позволяет изменившимся набрать силу, но то, что сейчас происходит между заброшенным заводом и супермаркетом говорит о другом. Это опасный и многочисленный враг способный использовать упущения противника. Он эффективно применяет самые разные виды вооружения, в том числе и сложные образцы. Мыслит грамотно, действует по плану, и если Карату кажется, что сейчас атомиты напрасно переводят боеприпасы, это значит, что он не разгадал замысел противника. На будущее надо держаться как можно дальше от загрязненных радиацией районов. — Есть связь! — произнес Краб. book-read-ads Шуст, чуть не подпрыгнув, спросил: — И что говорят? Боец его проигнорировал, поднес ко рту трубку малогабаритной радиостанции, произнес: — Финн, соединяю с центром. Кричи громче, слышимость отстой. Связист оставил основную рацию в режиме громкой связи и парочка сталкеров смогла греть уши без затруднений. Первым делом послышался голос кого-то незнакомого, явно не Финна. Скорее всего оставшегося при нем радиста: — Центр, я семнадцатый, как слышите. — Я центр, слышу вас плохо, — отозвались другим голосом, тоже незнакомым. — Нас зажали атомиты. Бэтэр подбит, из магазина пришлось отойти. Находимся в квадрате шестнадцать-два, заняли позицию на старом заводе. Мы под обстрелом. Повторяю — мы под обстрелом. Просим помочь подкреплением и артиллерией. — Вас понял, оставайтесь на связи. — Да остаюсь, остаюсь, только надолго ли… — Краб пробурчал это так тихо, что расслышать удалось лишь благодаря паузе в обстреле. — Со связью здесь всегда плохо? — раз уж пока делать нечего, Карат решил поболтать и заодно разжиться ценными сведениями. Для новичка каждое слово старожилов — сокровище. — По разному бывает. Тут вроде все зависит от конфигурации мертвых кластеров. Или хрен знает от чего. В общем — все непонятно. Бывает, между тобой и корреспондентом сплошная чернота, но слышно будто в ухо кричит, а бывает черноты почти нет, только сбоку немного примазалась, а хрен что услышишь. — Чернота электронику не любит, — согласился Шуст. — Да при чем тут электроника? Это ведь не детали по небу летят, а радиоволны. Электроника перегорает в устройствах которые на мертвый кластер попадают. И то на уровне земли с этим все почти нормально, можно включенный ноутбук пронести, вряд ли накроется, главное не задерживаться, за минуту-другую уложиться. А вот уже на высоте этой башни в нем погорят почти все микросхемы. А выше тем более. Там такое начинается, что даже артиллеристам приходится извращаться. — А им-то почему? — удивился Карат. — Я понимаю, если ракета пролетит над черным кластером, там да, в ней может быть полно электроники. Но в простом снаряде ничего нет, там голая механика. — Ну, во-первых — есть снаряды с электроникой. Дорогие, в том числе и управляемые, даже не знаю, есть ли у нас такие. А во-вторых — выпущенный из орудия снаряд может забраться на такую высоту, где чернота просто лютая, она даже тонкую механику влет гробит и может вызвать химические изменения во взрывчатке. Очерняет как бы. — Не знал, — тоже удивился Шуст. — Да темные вы оба. Как вам пьезоэлектрический взрыватель, а? Вроде без микросхем и транзисторов, но понятно, что с чернотой не подружится. Рация мигнула зеленым огоньком, послышался очередной незнакомый голос: — Семнадцатый, я центр, каковы силы противника? — Минимум один противотанковый комплекс, два АГС[10], гранатометы, стрелковое, работали снайперы, количество живой силы неизвестно, предположительно несколько десятков, до сотни. Броня потеряна, боеприпасов немного. Когда можно ожидать помощь? — Вопрос с отправкой брони решается, ждите. Южная батарея может достать до вас на пределе возможностей, орудия уже выдвигаются, готовность к стрельбе пять минут. Дайте координаты. — Квадрат шестнадцать-два, улитка четыре. — Ожидайте. — Ну сейчас тут станет совсем жарко, — довольно произнес Краб. — Сто пятьдесят пять миллиметров, это вам не шуточки. — Как-то у вас все сложно и плохо, — заметил Шуст. — Что плохого? — А почему бы вам не повесить снабжение на рейдеров, как в других стабах делают? Никакого геморроя, они сами все принесут и все свои проблемы решат по тихому, вам до них дела не будет. — Зато у нас армия, и нас уважают. Проще жить когда знаешь, что тебе всегда помогут. Стаб небольшой, но спаянный. Ты тут, небось, недавно, что-то не припомню тебя. Так ты не сомневайся, понравится. — Да уж, понравится, чуть под раздачу не попали в том магазинчике. Похоже, остальные не вырвались, а вот вы дружно свалили. Получается, кинули вас как лохов. Это ты называешь спайкой? — Вообще-то вы не наши, не на полном контракте, к таким здесь особое отношение. — То есть мы вообще не люди — так получается? — Я такое не говорил. У вас свое начальство, и вообще — вы не армия, вы отдельно. — Ну да, потешными войсками еще назови. — Это ты сам назвал. Почему все не побежали за нами? — Наш бугор приказал к машинам пробиваться.