— Они с тобой говорят?! Чем-то помогают?! Советы дают?! — Насколько я понял, они не могут совсем уж грубо влиять на мой игровой процесс. Есть пределы, через которые им не переступить. Но они могут давать подсказки и способствовать возникновению выгодных для меня ситуаций. Я им нужен. Точнее им зачем-то нужно выполнение мною некоего игрового задания. — Ну насчет задания мы знаем. — От кого? — На друзей своих не греши, они ни при чем. Есть целая группа игроков, которая пытается выполнить уникальное задание, которое даст им некие невероятные бонусы. Там заправляет сам Михаэль Зильбер, или просто Старик. Знаешь такого? — Не знаком, но слышал, что он собирается жить вечно. — Это враки, старик уже назначил своего преемника. И перед этим послал всех своих жадных родственничков в такое место, куда даже на собачьей упряжке не доехать. В общем, завязал с семьей вообще. А вместо этого из низов выдернул бедного сиротку. Милый парнишка, симпатичный настолько, что будь на месте Старика кто-то другой, можно было предположить вспышку безумной страсти между молодым и не очень геями. Теперь тот чуть ли не правая рука Старика, живет под его апартаментами и ходят заслуживающие доверия слухи, что после того, как костлявая каким-то образом доберется до Михаэля, именно он займет его кресло. Все уже обговорено и подписано. В общем, старик знает что не вечен, он серьезно подготовился к уходу. — Зачем ему этот квест? — А затем, что все эти игры с наследниками — смешная ерунда. Это я тебе вешал на уши лапшу, которую корпорация раздает направо и налево. Надо быть совсем уж безнадежным, чтобы в такое поверить. Старик и правда не собирается умирать, он нашел кое-какой способ, это мы выяснили точно. Только чтобы его реализовать, нужно завершить квест, а с этим у него проблемы. И что самое паршивое, завершить может лишь одна группа игроков, точнее ее победоносный лидер, всем другим ничего не светит. А знаешь почему? Потому что игра меняется, создавая препятствия. И все это связано с одним странным нубом, вокруг которого наблюдается неутихающее бурление некой неаппетитной субстанции. Ты, Рос, его главная мозоль на любимом пальце. Старик тебя раздавит, дай только шанс. Возможности у него такие, какие здесь никому не снились. Что еще расскажешь об искинах? — Я ничего о них не знаю. И вообще, информации за день вывалилось уже столько, что голова пухнет. — А если узнаешь? Ты же не забудешь своего пивного приятеля Чекушку? Я тебе показал чудесное тихое место, задушевно поговорил, ты должен ценить такое отношение. — Ты что, решил меня завербовать? — Не совсем. Но пойми, родина и правда хочет все знать про эти хитрые штуки. Искины Барбароссы прямо сейчас могут разбомбить половину Нью-Йорка, и никто не сможет им помешать. Нам не нравится, что они шляются где попало. — Искины управляют системами вооружения? — Парень, ты откуда свалился?! Только что проснулся?! Все куда хуже — они управляют системами управления, которые в свою очередь управляют самым передовым оружием. И это общая практика. Нам очень не нравится, когда там начинаются какие-то непонятные движения. Мы хотим точно знать, что происходит с пропавшими искинами. И мы подозреваем, что ты или уже узнал ответ, или близок к этому. Найди тех, кто за этим стоит, и родина тебя не забудет. — Может мне честь отдать и каблуками щелкнуть? — Не надо, мы на вражеской территории, — Чекушка воровато оглянулся и перешел на опасливый шепот: — Я в двух шагах отсюда закопал парашют с красной звездой, так что не надо светить это место. — Как можно доверять машине настолько, что она может разнести город? — Люди уже столько наворотили, что не могут со всем управиться. А искины Барбароссы идеальны. При создании в них вбиваются правила нарушить которые невозможно. Они просто разрушатся при попытке такое проделать. — Всегда есть хакеры, которые могут обойти запрет. — В этом случае им вообще ничего не светит. Искин сгорит, но против правил не пойдет. Если искин что-то решил, так и будет. Для них это вопрос не чести, а существования, иное у них немыслимо. А знаешь, что самое смешное в этом? — Не знаю. — В них кувалдой вбиты правила Второго Мира, а потом уже все остальное. Барбаросса считал игру идеальной, вот и отталкивался от свода ее основных законов. С тех пор так и повелось, да и технология их альтернативного программирования смыта в толчок вместе с Барбароссой. Неизвестно, когда ее восстановят. Ну так что, поможешь родине? Я ведь столько тебе всего рассказал, вообще ничего не скрывал. Цени. — Если я что-то узнаю, то… — То свяжешься со мной через игровой чат. Но ни в коем случае не пиши на форуме, там все дырявое и течет. Ну так что, еще по пивку на посошок? — Пожалуй, этой пары мне достаточно. — Ну тогда и я не буду. Начнем прощаться. — Подожди. — Что еще? — Хочу проверить, правда ли ты такой серьезный. — А разве по мне не видно? Впрочем, давай, только не затягивай, без пива здесь сидеть вообще неинтересно. — Можешь проверить одного игрока? — Ник давай. — Тиринауеррия Раинаила. — А попроще никого нет? Язык сломаешь. — Мне нужна именно она. — Ну посиди тихо, шепну кое-кому эту пару словечек. book-read-ads Глаза Чекушки остекленели, похоже, парой словечек обойтись не получилось. Рос, обернувшись, не обнаружил ничего подозрительного, допил последний глоток и даже пожалел, что отказался от третьей кружки. На вкус и правда ничего, да и в голову приятно ударило. Иногда это именно то, что нужно слегка запутавшемуся человеку. Тем более, если запутался он не слегка. В глаза Чекушки вернулась жизнь. Продемонстрировав одну из широчайших своих улыбок, он шутливо погрозил пальцем: — А ты у нас оказывается тот еще ловелас. На юную экзотику потянуло? — Ты о чем? — Да я тут посмотрел на эту Тиринауеррию Раинаилу в реале. Очень интересная штучка. Ну это если тебе по вкусу гибкие светленькие мулатки с тонкими личиками, и чтобы примесь черной крови была минимальной. Те самые пара капель, что прибавляют экзотичности, животной дикости, но ничего не навязывают. Телефончик дать? — Мне нечем с ней на свидания ходить. С телом, понимаешь ли, временные затруднения. — Ну так я на будущее. Трудности ведь временные. — Что с ней не так? — А почему ты решил, что с ней что-то не так? — Догадался. — Вообще-то по моей информации она куском сыра в луже масла катается. Семья у нее очень даже благополучная, вообще идеал. Я даже удивлен, ведь папаня родом из Сомали, а выходцы оттуда редко поднимаются выше уровня крышки мусорного бака. А этот далеко пошел, такой расист как я никогда не поверит, что он чистокровный выходец, видимо в крови много чего намешано. Мама в его тени, но домовитая, тыл обеспечивает. Школа, колледж, девочка скромная до неприличия, но это у них семейное, успеваемость выше всех похвал, никаких скандалов, вообще ни одного пятнышка на белоснежной репутации. — Но что-то все-таки есть. — Есть кое-что. Она тут на принудиловке. — Это как? — Есть ряд программ, направленных на помощь в адаптации для некоторых категорий игроков. Еще до Второго Мира мозгоправы пытались лечить кое-какие психические расстройства используя виртуальную реальность. — Тири сумасшедшая?! — Ах, так для тебя она уже просто Тири? Вот ведь пострел, везде поспел. — Я задал вопрос. — Она? Не более чем ты. Похоже, просто переусердствовала с учебой. С ее внешними данными и прочим надо жизнь прожигать так, чтобы ноги не успевали сдвигаться, а она зубрит сутками с перерывом на уроки танцев. В ее возрасте это не лучший способ растрачивать свое время, вот и надорвалась. Плюс одновременно случилась гибель младшего брата, все это на нее очень сильно подействовало. Нежный возраст, сам понимаешь. Замкнулась в себе, депрессия и все такое. — То есть ее как бы лечат игрой? — Ну там у них целая программа психологического восстановления для самых разных случаев, я не доктор, детали не знаю. — Потом проверь ники Мачо-Силач и Гвоздь-в-Башке, я готов на что угодно поспорить, что они тоже задействованы в каких-то программах. — А зачем мне это знать? — Затем, что эти программы как-то связаны с твоими искинами. — Откуда информация? — Игра мне навязывает таких игроков. Они все время подворачиваются мне под ноги. — Думаешь, ими управляют как марионетками? — Тири никто не управлял. По крайней мере он не делал это напрямую. Хватает намека, чтобы она делала то, что от нее хотят. Просто ее поставили в такие условия. — Я понял. Будем думать. Еще что-то расскажешь мне, дорогой земляк? — Нет. Расстаемся. * * * Джон Шеби, позывной Спрут, вышел из гаража, достал телефон, звонок с которого невозможно отследить, набрал номер, дождался соединения, произнес: — Здесь его тоже нет. Еще немного, и эти слова начнут ему сниться в кошмарах.