– Налицо какой-то сбой. Ее тело не захватили, но и прийти в себя она не может. – Какое ценное наблюдение… Я, бывало, тоже подолгу валялся, в том числе и после попадания сюда. И при этом мило общался с внутренним голосом. Странным голосом. И сохранил себя, несмотря на этот непонятный голос и прочее. – Блок управления устройством. Искусственный разум, причем весьма ограниченный. В свое время я не один год потратил на его изучение. – Лежал в коме? – Бывало и так, но обычно выкраивал несколько минут времени. При желании нетрудно научиться связываться с устройством без драматических сложностей. – На устройство это не похоже. Это нечто куда более страшное. – Ты судишь по ощущениям, а не по фактам. – Так ты не знаешь, что надо делать в ее случае? – Я – нет. Но ее попугай может знать. Возможно. Между ними ведь есть какая-то связь. – Ее птица не очень-то разговорчива. – Страдает по ней? – Наверное. Она с тех самых пор неразговорчива, как это случилось. – Хозяйка молчит, и она молчит. Я ведь тебе говорил не раз, что они связаны. – Даже Зеленый перестал за ней приударять: не в том она настроении. – Как мужчина я ему искренне сочувствую. – А мне совсем не смешно. – Понимаю. Есть еще один вариант… – Какой? – Это море непростое… – Я уже заметил. – У меня подозрение, что именно на его дне может найтись то, из-за чего в нашей общей реальности начались такие сложности с перемещениями. Нечто вроде защитного механизма, что-то такое… в этом роде. Реакция на чужаков. Ты, должно быть, сам не раз видел остатки весьма древних сооружений. Встречаются среди них всякие, в том числе и откровенно непонятные. А ведь воды морские скрывают многое. Случаи, когда неводами вытаскивают мраморные статуи или что-то другое, никого не удивляют. Дороги, которые уходят в море, можно встретить на обоих побережьях и многих островах. Когда-то здесь было гораздо меньше воды. – И при чем тут моя проблема? – Есть неподалеку один интересный островок, на картах не обозначенный. Нам с тобой не мешало бы его посетить. – А что там? – Да там… В общем, это лучше раз увидеть, рассказы как-то не то. Он не такой уж необитаемый, есть там кое-кто, вдруг посоветует что полезное. Шансы получить помощь велики, по своему опыту сужу. – Ты покажешь этот остров? – Я твой должник, можешь распоряжаться мною всецело. – И долго теперь должником будешь? – Мы еще успеем обсудить мелкие детали нашего сосуществования. – К этим двоим, которых мы выручили, тоже прилетят птицы и они станут стражами? – Не факт. Птицы почему-то выбирают далеко не любого. – На месте попугаев своего соотечественника я бы не выбрал. Слишком он какой-то шумный и несерьезный. Не таким должен быть страж. – У птиц свое мнение. – Откуда они вообще взялись? Что это? Тоже инопланетная технология? – Технологии чужих здесь ни при чем. Я предполагаю, что этот вид попугаев был выведен на этой планете очень давно. Возможно, цивилизация, оставившая много странных объектов, использовала их для каких-то своих нужд. Только не спрашивай, для каких. Затем она исчезла, а попугаи остались. – Ага. И зачем-то пристают к таким, как я и ты. – Возможно, это следствие их происхождения. Не исключено, что когда-то они были частью системы безопасности на случай проникновения все тех же чужих. Пришельцев нельзя даже назвать злыми, просто они совсем другие, с другими методами, нет смысла подходить к ним со своими мерками. Я пытался с ними контакт наладить, но это все равно что с муравейником общаться. Возможно, они уже пытались сюда внедряться, очень может быть, что именно это стало причиной катаклизма, следы которого здесь можно отыскать во многих местах. – Кто живет на том острове? Магистр? book-read-ads – Ты о чем? – У ордена стражей есть магистр. – Это сказки для аборигенов. Стражи – вечные одиночки. У них никогда не было своей организации. Думаю, один из первых, кто сюда попал, сумел себя неплохо зарекомендовать и запустил этот слух, чтобы придать вес своему статусу. С тех пор и повелось. – А как же латынь? – Что? – Язык стражей. – Он так называется? – Да. Мертвый язык моего мира. – Не знал. Ну, возможно, сказку с орденом придумал твой земляк, знавший этот язык. – Даже далеко не простолюдины уверены в существовании магистра и организации стражей. – Ну разумеется. И ты, я так подозреваю, никогда не пытался убедить их в обратном. И даже больше того, при каждом удобном случае не забывал с загадочным видом ссылаться на великого магистра и орден. Только не надо говорить, что такого не было. – Временами речь шла о том, чтобы не умереть прямо сейчас. В такие моменты я готов был сослаться на кого угодно. – Вот так и крепнут слухи об ордене и его магистре. – Мой попугай однажды тоже ссылался на магистра. Он передал мне его приказ. – Да что ты говоришь?! – делано изумился Зерд. – А скажи, твоя птица не была замечена в каких-либо хитростях? – Да она большую часть времени только ими и занимается. – Тот приказ, он был полезен? – Да, я обзавелся ценными союзниками. – Птица считала, что сотрудничество с ними тебе не помешает. И не придумала ничего лучшего, чем сослаться на приказ магистра. Ты же сам его временами через слово поминал, вот и она не удержалась от искушения. – Зеленый – хитрец еще тот, но он не врун. – В том, что касается магистра, он приврал, даже не сомневайся. Или, возможно, подразумевает под этим кого-то другого. – Кого? – Спроси у Зеленого. – Ага, так он мне и ответит… знаю… сталкивался не раз… – Он не человек, его сознание устроено иначе. Принимай таким, какой он есть. – Стараюсь. Хотя временами так и тянет сварить из него суп. – Дан, ты слишком много узнал, постарайся все это переварить, а уж потом задавай новые вопросы. – Я быстро перевариваю. – Не сомневаюсь, но все же давай продолжим чуть после. У меня есть к тебе дело. Срочное. – Что? – Видишь ли, я страж не совсем полноценный, мне ведь не пришлось умирать, чтобы сюда попасть. Мое прежнее тело особым образом законсервировано, теоретически я даже могу в него вернуться. Погани не слишком нравится находиться рядом со мной, но я все же подозреваю, что ты ей не нравишься куда сильнее. Отсюда мои опасения по поводу технологий чужих… – Извини, что перебиваю, но я тебя не понимаю. – Дан, все очень просто: я опасаюсь ставить себе полноценное сердце. – Боишься, что не справишься. – А ты бы на моем месте не боялся? – Еще бы… – Я использую малые части и предпочитаю не связываться с черными разновидностями. Они самые опасные. Кусочка хватает, чтобы восстанавливаться. Но сам понимаешь, в гостях у церковников было трудно рассчитывать на достойный сервис и медицинское обслуживание. То есть дорогостоящими частями сердец меня не пичкали. Дан, за эти годы я сильно сдал и обзавелся неприятными болячками. Все от проклятой сырости. Твои люди вырезали сердце у той твари, которую прикончили в крепости. Не мог бы ты…