Сам от себя не ожидал такой прыти. Да он просто живая молния, и это при таких-то габаритах. Причем напрягаться пришлось лишь в самом начале, дальше уверился в своих силах и не очень-то торопился. Издали доносился заунывный вой сирены, где-то гораздо ближе тот же лживый голос слово в слово предлагал людям помощь (скромно умалчивая, что при этом их будут пинать автоматами и унижать) и призывал покидать убежища, выходя к машинам с красными ромбиками. Одна из этих машин как раз стояла рядом и возле нее происходили совсем уж паршивые события. Причем на этот раз Трэш здесь не при делах, тут замешаны другие. То есть – другая. Девушка в рваном платье присела над телом пулеметчика и вовсю рвала зубами его шею, пытаясь расширить рану, проделанную броневым шипом. При этом она урчала знакомо, но бессмысленно. Старшая женщина взирала на ее действия дикими глазами, прикусив свою ладонь. В глазах ее царил не просто ужас, там просматривались безумие и вселенский кошмар, похоже, она ничего не соображала. Как и молодая. Но та «странная», а эта оставалась обычной, похожей на мужчин, которых Трэш только что убил. Удивительно, но только что, сам к тому не стремясь, он открыл одну из тайн мироздания. Оказывается, «странные» не существуют отдельно от обычных, неопасных людей – тех, которые разъезжают на легкомысленных машинах и не используют опасное для Трэша оружие, даже если им что-то грозит. Получается, последние могут становиться первыми. Интересно, а наоборот бывает? Да твою же мать, о чем он вообще думает?! Вот ведь нашел время, будто нечем голову занять. Очень захотелось подойти к молодой и… Стоп, а зачем ему ее останавливать? Что плохого она сделала Трэшу? Откуда вообще возникло желание так с ней поступить? Поедает тело его врага? Ну так приятного аппетита, нет смысла возмущаться, ее вкусовые пристрастия никак не задевают интересы Трэша. Но вот неприятно, и все. Разум понимает, что это не его дело, но все тот же загадочный внутренний голос нашептывает нехорошее, заставляя остро реагировать. Трэш привык его слушаться, но на этот раз решил проявить упрямство. Нет, ну в самом-то деле, такая впечатлительность никуда не годится! Он уже не первый раз наблюдает за трапезами «странных», пора привыкнуть, не стоит обращать внимания на то, что его не касается. Кстати, эта женщина вдвойне странная, потому как все прочие заблаговременно разбегались с пути Трэша, а она почему-то даже не косится в его сторону. Совсем страх потеряла. Или это следствие того, что преобразилась в его присутствии? Да какая ему разница, сейчас надо делом заниматься, а не анализировать чужое поведение. Тем более поведение неприглядное. Приблизившись к телу, от которого тянуло живцом, Трэш мгновенно углядел источник дивного аромата – плоскую флягу в матерчатом чехле, болтающуюся на поясе. Сорвал, попытался отвинтить пробку, но где там с такими лапами. Поднял над задранной головой, чтобы ни капли не потерять, сдавил когтями, пробивая стенки, дождался, когда выльется, вытряхнул остатки и даже облизать не побрезговал. Жалкая кроха, но то ли этого достаточно, то ли все дело в самовнушении, но мгновенно ощутил нешуточный прилив сил. И захотел добавки. Поиск еще одного источника самого восхитительного в мире запаха привел к машине. Разодрав крышу, Трэш нашел четыре фляги из алюминия и пластика. Ради них пришлось грубо выпотрошить пару рюкзаков, после чего опустошил все посудины до последней капли. Должно быть, физиономия у него после такого возлияния переполнилась блаженством и умиротворением, но у старшей женщины на этот счет возникло другое мнение, – перестав следить за жутковатыми действиями младшей, покосившись, начала медленно пятиться, взгляд ее стал невообразимо перепуганным. Трэшу она не мешала, и вообще к ней точно никаких претензий, поэтому указал рукой в сторону пятиэтажек, откуда ее привели, после чего произнес: – Уходи. Иди туда. Не оставайся здесь, они придут. Не слушай, что они говорят, это обман, они злые. Пытался высказаться простейшими фразами, но все равно ничего, кроме урчания, выдать не получилось. Непохоже, что она поняла хотя бы слово, но простейший указующий жест мимо ее сознания не прошел, развернулась и припустила с такой целеустремленностью, что, рассадив голую ступню об бордюр до крови, ни на миг не сбилась с ритма бега. Трэш одно за другим обыскал оставшиеся четыре тела, но больше живца не нашел, что сильно его разозлило. Вернулся к машине, ориентируясь по притягательному запаху и осознав, что его источником являются всего лишь исковерканные им же фляжки, взбеленился совсем уж до крайности. Неистовая злоба требовала найти ей разрушительный выход, причем немедленно. Содрав с первого попавшегося трупа куртку, он, скомкав ее, обмакнул в потек крови, перемешанной с мозгами, и на капоте пикапа размашисто написал: «Готовьте еще пять гробов». Довольный содеянным, отшвырнул окровавленную тряпку на газон. Ярость, охватившая до гула в ушах, стремительно отступила, и Трэш, приходя в себя, расслышал подозрительные звуки. Пригнулся над телом пулеметчика, убедился, что они доносятся из радиостанции в его разгрузке: – Муха-одиннадцать, почему молчите? Ответьте. Муха-одиннадцать, поче… Твою мать!!! Тревога! У нас элита! Код два! Повторяю – код два! Переход на частоту по коду два! Наверху знакомо зажужжало. Трэш было дернулся укрыться под жиденькими кронами деревьев, но не успел и шагу сделать, – над машиной завис причудливый летательный аппарат, удерживаемый в воздухе шестеркой расположенных по кругу пропеллеров. Мелкий, почти игрушечный, в таком и пяти килограммов не наберется, высота метров пятнадцать, можно рассмотреть каждую деталь, в том числе глазки целого блока миниатюрных камер, закрепленного под днищем на подвижной подвеске. Понятно, почему рация так внезапно замолчала. Тот, кто вызывал «Муху-одиннадцать», понял, что ответа не дождется, во всей красе рассмотрел, что стало с теми, кто должны ему отвечать. Злоба не успела сойти на нет и требовала решительных действий. Хорошо бы сейчас добраться до радиста и пообщаться с ним на тему объявленной тревоги и великих обид, причиненных беспричинно. О да, Трэшу есть о чем с ним поговорить. Хотя… Разве дело только в радисте? Город наводнен людьми, выгнавшими Трэша из сытного и теплого места, и они используют технику с ненавистными красными ромбами. Все эти твари заслуживают смерти, причем немедленно. Но, несмотря на крайнее возбуждение, Трэш удержал себя от дикого желания подпрыгнуть изо всех сил, попытавшись дотянуться когтями до противно жужжащей штуковины. Слишком высоко, ничего он этим не добьется, только невидимых наблюдателей повеселит наивностью своего поведения. Не сводя взгляда с блока камер, присел, ухватил за ствол сбитый с пикапа пулемет, поднимаясь, коротко размахнулся, швырнул. Оператор попался не из расторопных, среагировать не успел, – дрон, получив попадание тяжеленным оружием, занятно крутясь, стремительно понесся в сторону со снижением, рассыпая по пути мелкие обломки. В одну секунду скрылся за густыми деревьями, после чего послышался сочный удар – должно быть, в дом врезался. Конечно, это не то же самое, что добраться до оператора, но тоже ничего, – Трэш самодовольно осклабился. Мелькнула мысль, что стоит продолжить веселье, ведь будет неплохо оставить здесь целую гору трупов. Почему бы и нет, если он чувствует себя сильным и ловким, а в голове приятно шумит от принятого живца и тянет на подвиги, желательно насыщенные действиями насильственного характера. Но нет, он не дикий зверь, лишенный разума, он все понимает. Нельзя позволять брать верх безрассудности. Врагов слишком много, и, судя по шуму, который Трэш неоднократно слышал, пробираясь по городу, у них хватает боевых машин, в том числе и очень тяжелых, грозно грохочущих, ни разу до этого не виданных. Кто знает, какие сюрпризы они могут преподнести. Устраивать драку вот так, с минимальным опытом, не понимая всех своих сильных и слабых сторон, на территории, которую не знаешь, но которая знакома противнику, причем противнику сильному – смертельно рискованное безумие. book-read-ads Трэш уйдет – это разумный ход. Он дважды пустил кровь врагам, следовательно, день прожит не зря, не надо все портить новыми отметинами на бронированной шкуре. Или даже на безжизненной туше. Но на этом его война не закончена, Трэш только-только начал входить во вкус. Будут новые схватки, обязательно победные, потому что он не станет заниматься глупостями, он будет умен, хитер и крайне продуманным во всем, что касается мести. Но, прежде чем уйти, надо нанести последний штрих на картину. Трэш подобрал выброшенную кровавую тряпку, вернулся к машине и на оставшемся чистым пространстве капота дописал: «Это только начало». Глава 14 Трэш висел под мостом. Он не впервые использовал эти сооружения в качестве укрытия, но надо признать, что в прошлый раз все обстояло куда хуже. Ну да, ему тогда пришлось болтаться в холодной речной воде, он тогда замерз до деревянного состояния. Сейчас, надо признать, с удобствами тоже не все радужно, но куда терпимее. Только-то и надо – повисеть некоторое время под мостом, вцепившись в ржавую трубу, непонятно зачем под ним протянутую. Ничего, провисит сколько нужно, в отличие от прошлого раза силенок у него и не на такое хватит. Да и кривые когти выручают, они будто созданы для такой деятельности. То и дело проносившиеся над ним машины даже не пытались замедлиться и проверить столь перспективное убежище. А все потому, что мост располагался над сухим руслом, вдоль которого тянулась другая дорога – узкая и без асфальта. Но она тоже пользовалась популярностью, за короткое время по ней проехали два пикапа и гусеничная боевая машина, вооруженная автоматической пушкой. Естественно, вся техника была украшена знакомой эмблемой – красным ромбом. Его наносили даже сверху, причем в этом направлении старались украсить им все доступные поверхности, будто старались донести свою принадлежность до кого-то, скрывающегося в небесах. Возможно, так оно и есть, пару раз Трэш засекал подозрительное жужжание где-то наверху. Очень может быть, что враги вновь прибегли к беспилотным летательным аппаратам. Очень удобная штука, если нужно кого-то найти. Причем понятно, кого именно они выискивают. Почему люди, проезжавшие под мостом, не замечали висящего над ними Трэша? Нет, вряд ли дело в их слепоте, просто он в такие моменты уже привычно представлял себя бесконечно маленькой точкой, разглядеть которую можно разве что в упор. Такое поведение глупо выглядит, но, как ни странно, способ как работал, так и продолжает работать. Хотелось бы, конечно, знать, в чем тут дело, но есть подозрения, что вопрос этот столь же безответен, как и многие другие, следовательно, нет смысла терзать голову, надо просто пользоваться и радоваться, что это возможно. Выбраться из города оказалось не так просто, как представлялось поначалу. Трэш и подумать не мог, что врагов там настолько много, причем все они поспешно стягивались к месту, на котором он разгромил пикап. Другие пикапы, легкие бронированные машины разных модификаций, обшитые сталью грузовики и даже танк: чего только не насмотрелся на непростом пути. Не один десяток раз приходилось таиться в сомнительных укрытиях, изо всех сил внушая себе, что он является воплощением незаметности. Срабатывало безотказно. Одно напрягало – под конец, скрываясь от врагов, он то и дело начинал ощущать недомогание. Его слегка мутило, к тому же донимала нестерпимая жажда, Трэш сейчас готов напиться любой дряни, лишь бы она содержала воду. Да и голод начал давать о себе знать – организм привык к сытной регулярной кормежке и, оставшись без завтрака, не понимал, в чем тут дело. Опять загудел двигатель. Трэш напрягся, готовясь стать незаметным и надеясь, что на этот раз его не начнет мутить от волнения, как случилось в предыдущий. Но пронесло – невидимая машина проехала по мосту, а не под ним. Странная беспечность, разъезжают тут поодиночке, страх потеряв. Складывается впечатление, что враги провоцируют Трэша на нападение, чтобы узнать, где он скрывается. Только из-за этих мыслей он передумал устраивать новое нападение и упорно прятался, где только возможно, постепенно отдаляясь от города. Он неплохо там повеселился, но пора и честь знать. Глупо ввязываться в войну, ровным счетом ничего не зная о месте, в котором очутился. Да и о себе Трэш знает только то, что выяснил опытным путем, методом многочисленных проб и болезненных ошибок. Дайте ему время, он освоится и вернется во всеоружии, заставив кое-кого пожалеть о беспечности. Ну да, уж пикапы Трэш сможет разносить десятками, в этом у него уверенность полная. Всем любителям красного ромба придется жить, непрерывно оглядываясь и страдая от ночных кошмаров. И в какой-то момент, оглянувшись, каждый из них обязательно увидит Трэша и осознает, что это вовсе не сон. Как же он их ненавидит… Иногда, глядя на себя со стороны, даже удивляется силе этой ненависти. Должно быть, все дело в его неведении. Трэш просто не видит другой жизненной цели, кроме как методично давить этих ублюдков, пока ни одного не останется. Но это позже. Сейчас он выберется из местности, охваченной поисками, найдет убежище, не уступающее супермаркету, восстановится до конца и попытается как можно больше разузнать о мире вообще, об этой местности в частности, ну и, конечно, – о себе. План слишком расплывчатый, но это хоть какой-то план, а не вечное блуждание в поисках пищи. Кстати, о пище – есть хочется все сильнее и сильнее. * * * Прислушавшись, Трэш уловил очень далекий шум мотора. Километром дальше, и его уже не услышишь. Должно быть, он правильно выбрал направление, удаляясь по диагонали от пересечения тех дорог. Сколько прошел, а впереди и по бокам тихо, лишь позади иногда гудит, но, похоже, вот-вот и эти посторонние звуки стихнут. Местность, открывшаяся впереди, глаза не радовала. Если до этого он пробирался по лесополосам и густым посадкам из лиственных деревьев, дальше этот зеленый рай для прячущихся сходил на нет, и начинались возделанные поля. Левее – пшеничное, впереди – кукурузное. Обход не кажется перспективным, там тоже придется выбираться из укрытий, но как-то пройти надо, потому что впереди, в километре, виднеется густая зелень, в ней Трэш не пропадет. В том, что его способность становиться незаметным работает в движении, уверенности, мягко говоря, нет. Значит, нельзя исключать риск, что, пробираясь полями, он будет обнаружен вражескими наблюдателями. Тогда что остается? Искать обход?