У Дока борода была, но любой рейдер при виде такого сомнительного украшения просто обязан расхохотаться. Я такую до этого видела только у козла, но у животного она была грубой и неряшливой, а тут аккуратно подстриженная, ухоженная, причесанная волосок к волоску, не обошлось и без лака. Нет, рейдеров с такой глупейшей растительностью не существует. Странный человек, за дурацкой бородой следил тщательно, а вот на прическу давно рукой махнул. Волосы грязные и спутанные, даже при слабом свете фонарика можно разглядеть в них мелкие и крупные соринки. Да он будто полы подметал своей головой. Никакого намека на камуфляж: джинсы (чуть ли не светлые!), темно-синий тонкий свитер, на ногах коричневые кроссовки, в которых он, похоже, валялся на кровати. Ни ремня с подсумками и большим ножом в неизменно кожаных ножнах, ни разгрузочного жилета с гранатами, магазинами и миниатюрной рацией, ни бронежилета – абсолютно ничего в таком духе нет. А ведь рейдеры обожают обвешивать себя разными штуковинами не самого мирного назначения, предпочитают все важное держать под рукой. Их жизнь непроста и богата на неприятные сюрпризы, нередко случаются ситуации, когда приходится поспешно срываться с места и мчаться к машине или еще куда-нибудь, без надежды вернуться. Секунда промедления может стоить жизни, значит, все, что не на тебе и не в руках, – безвозвратно потеряется. К тому же телосложение у Дока не впечатляющее. Нет, он выше меня, гораздо выше, вот только фигура слишком тонкая, угловатая и не отягощена излишками мускулатуры. Запястья хлипкие, пальцы длинные, с неподстриженными ногтями красивой формы – впору маникюр делать. Лицо вытянутое, резко сужающееся книзу, что и без уморительной бородки делает его похожим на козлиное, кожа кошмарная, вся в крупных и грязных порах, щеки припорошены мелкой щетиной, растущей лишь местами, глаза навыкате и какие-то рыбьи, невыразительные, бегающие, откровенно немужественные. Сколько ему лет? Двадцать? Двадцать два? Вряд ли больше двадцати трех. Не так уж и старше меня, но все же старше. Эти подсчеты я провела не в том смысле, что примеряю его к роли долгожданного принца на белом коне. Просто только что навешала как следует парню старше меня лет на пять-шесть, а он это принял достаточно спокойно и даже рад стараться отвечать на мои вопросы. Я для него моментально стала авторитетом – волшебная сила тумаков в действии. Не верю, что он долго протянет в моем мире. Про таких придумано хорошее слово – бесхарактерный. Буду рада, если в нем ошиблась, но это вряд ли. Док в меру своего понимания защитил квартиру от зараженных. То есть оставил изуродованную дверь незапертой (что позволило мне в нее проскользнуть), но зато завесил окна одеялами и покрывалами, местами, кажется, даже закрасил стекла. И, видимо, не пользовался ярким светом (правда, не факт, что у него вообще есть такая возможность). Судя по всему, он провел в этом месте далеко не один день – тут попахивает неделями или даже месяцами. Успел намусорить повсюду и сам зарос грязью – мой нос непроизвольно морщился, разило от Дока так, что не могу понять – почему на такой притягательный запах не заявились зараженные? Неужели и со мной такое будет, если проведу несколько дней без воды и чистой одежды? Док присел на смятое постельное белье, небрежно разбросанное по узкой низкой кровати. Все еще зажимая рукой пах и болезненно морщась, он включил второй фонарь, большой и дававший свет во все стороны. И только теперь рассмотрел меня как следует. Челюсть его уморительно отвисла, отчего и без того забавно вытянутое лицо стало совсем уж козлиным, он удивленно выдохнул: – Это кто тебя так махать ногами научил?! Продолжая игнорировать его вопросы, я задала свой: – У тебя оружие есть? – Ну да… там… валяется теперь в прихожей. Из-за тебя валяется. – Оружие? Я видела только палку. – Сама ты палка, это бита. – Бита? – Бейсбольная. Дружбаны подогнали, типа, на день рождения. – Бейсбольная? – удивилась я. Всегда полагала, что бейсбольным может быть только головной убор. – Ну да, бейсбольная бита. – И ты такую хреновину называешь оружием? – А разве нет? Если врезать по кумполу, мало не покажется. – Что такое кумпол? – Ты откуда вообще такая непонятливая взялась? Кумпол – это, в смысле, голова. – Понятно. А вода у тебя есть? – В кухне под столом две бутылки, – ответил Док и взволнованным голосом добавил: – Только не вздумай там открыть холодильник. – Я знаю. – Протупил я с этим делом, надо было сразу разгрузить, потом уже поздно. И если в тубзик надо, то иди в другую квартиру. – Тубзик? – Ну да, тубзик. – Что это такое? book-read-ads – Ну тубзик, туалет, сортир, в смысле. Там смывать нечем. Слушай, а правда – чего ты такая тугая. Ну, в смысле – непонятливая? Как тебя вообще зовут? – Элли. – Что, реально Элли? – Ну да. – Ничего так, прикольное имя. А ты откуда, вообще, взялась? Где живешь? Я тебя никогда не видел. Я бы запомнил, ты какая-то заметная. Ну, в смысле – странная. – Это плохо? – Да не, ничё так, странность – норма. – Как может быть нормой странное? – спросила я, выходя из комнаты. Мой вопрос не нуждался в ответе. Надо срочно попить, начинает донимать нездоровая жажда, вот уже несколько часов я слишком интенсивно эксплуатирую дар и ничем его не подкармливаю. Вода, увы, оказалась противно-теплой, но я носом вертеть не стала, отпила хорошенечко. А Доку скучно было сидеть одному, добрался до кухни, присел на одну из расшатанных табуреток и продолжил интересоваться моей личностью, перемежая это рассказами о своей нелегкой доле: – Давно сбился со счета, сколько тут проторчал. Наверное, уже месяца два. Нет, это я слегка загнул, но полтора точно или чуть меньше. Последнего нормального видел недели две назад, думал уж, что здесь никого, кроме меня, не осталось. А может, и во всем мире… – И где тот нормальный? – Где-где… тупость спорол тот нормальный. Прикинь, он средь бела дня пытался на машине куда-то проскочить. Реально пытался, до того его припекло. Промчался резко мимо дома, а потом где-то рядом так же резко остановился. Ну ты понимаешь – со звоном, с грохотом, и «эти» заурчали так, что стекла затряслись. Типа, все как полагается. Из окна ничего не удалось рассмотреть, я только по звукам понял. Хана ему, в общем. А ты где сидела все это время? Оторвавшись от бутылки, я нехотя ответила: – В последнее время нигде не сидела, наоборот – очень много ходить пришлось. – Да ты гонишь. – Я никуда тебя не гоню, и вообще – это твой дом, как я могу хозяина выгонять? – Зачем ты мои слова перевираешь все время? – Ничего я не перевираю. – Гонишь, это не в смысле выгонять, а, типа, в том смысле, что ты заливаешь. – Да я не капли воды не пролила, что я, по-твоему, залила? – Или ты издеваешься, или я говорить разучился, пока тут торчал… – Проблема определенно не во мне. – Заливать, это в смысле – ты врешь. – Я говорю правду. – Ага, а кто только что рассказывал, будто на месте не сидела? Вот я сегодня попробовал до магазина дойти, так чуть семнадцать раз не обделался. Там у зомбаков час пик, а еще мимо такой четкий урод прошел, что я прям завибрировал. Тебе нереально повезло, что не попалась, их с каждым днем все больше и больше. Слушай, – внезапно насторожился Док, – а они тебя не укусили? Вопрос показался более чем странным и потому заинтересовал. – А зачем ты об этом спрашиваешь? – Ну как зачем? Сама понимать должна. – Но я не понимаю. – Ну если ты, типа, боишься, что меня покусали, могу раздеться. Раздеться? – Избавь меня от такого зрелища, – поморщилась я. – Ну да и ладно, попозже покажу. – Попозже я тебе точно все что можно и что нельзя отобью, ты поаккуратнее со словами. – Я, типа, шучу так. – А я нет. – Блин, да ты реально чокнутая, и глаза у тебя страшные. Это что, типа, линзы?