– Я ожидала большего. – Да, Элли, не повезло, – согласилась Ханна. Прицеп был пуст. В нем вообще ничего не оказалось, просто не слишком чисто и ни одного ящика, мешка, коробки – хоть чего-нибудь. Но это меня тоже устраивало. – Значит, так, надо затащить сюда носилки и поставить их поближе к кабине. А где-то посередине у нас будет пулемет, и если какой-то зараженный сюда полезет, мы его легко убьем. – Элли, не надейся на стенки прицепа, даже развитый бегун может их спокойно порвать, у них ногти, почти как когти. – Это все равно лучше, чем просто сидеть под кустом. – Может, и лучше, но не надейся. Вы кабину осмотрели? – Там никого нет. – Я посмотрю, водители много чего полезного с собой возят. Носилки мы затащили без труда, не такой уж этот прицеп высокий. Устанавливая пулемет стволом к выходу, я заметила в нем обрывки сухих и не очень сухих листьев, попавших куда только возможно. Оружие тащили через заросли, не особо с ним церемонясь, а нас учили, что оно всегда должно оставаться чистым, иначе может подвести в критический момент. Нужно его почистить, но как? Не в том смысле, что я не понимаю суть процесса, как раз хорошо понимаю. У нас ведь не раз проводились занятия по темам вроде «Любящая жена вычищает автомат уставшего мужа». В идеале мне нужно найти некоторые предметы плюс масло, но, в принципе, с сухим лесным мусором можно и голыми руками справиться. Ладно, это я оставлю на потом, сейчас важнее Альбина. Тина помогла перевернуть воспитательницу на бок, после чего я заметила нехорошее – на повязке проступило пятно. Не очень большое, но и не маленькое. От него не просто распространяется запах крови (на фоне нашей одежды не такая уж и большая прибавка), это свидетельствует о том, что рана кровоточит, надо постараться сделать так, чтобы оттуда вообще ничего не вытекало. Хотя об этом лучше посоветоваться со знающим человеком, а один из них, по сути – единственно доступный, как раз находится неподалеку. Заглянув в кабину, я увидела, что Ханна забралась в пространство за сиденьями и чем-то там шуршит. – Фиалка, ты аптечку не видела? – Видела, а что? – У Альбины кровь на повязке, а бинтов больше нет. И ты лучше всех умеешь перевязывать. – Много крови натекло? – Пятно где-то в половинку ладони. – Это немножко. – А мне кажется, что много. – Элли, что ни делай, а она так и будет сочиться из раны. Ну это пока заживать не начнет. Жаль спека нет, он заживление ускоряет. – Так ты посмотришь Альбину? – Я еще не все тут осмотрела. – Воду не нашла? – Нашла начатую бутылку, на глаз чуть больше литра. – Мало. – Ага, очень мало, но вода нормальная, не испортилась. Печка маленькая есть с баллончиками, лапша какая-то, соус острый и печенье. Все это не портится, чуть-чуть перекусить можно. – Ну уж без меня. – Ага, и без меня тоже. Пить сильно хочется, какая может быть еда. – Вы останетесь здесь, а я пройдусь дальше, хочу поискать воду. – Одна? – насторожилась Ханна, перестав шуршать чем-то невидимым. – Ага. – Почему одна? – Мне уже приходилось бывать на кластерах в одиночку, справлюсь. У меня обувь хорошая и одежда подходящая, мне проще, чем вам. – Да, это точно. Где ты такие кроссовки достала? book-read-ads – Я в них от западников пришла. – Сбежала? – Не совсем, они меня отпустили. – Хорошие кроссовки. – Вообще-то, их в Цветнике выдали, когда меня западникам отдавали. – Я даже не знала, что там хранят такую обувь. – Я тоже не знала. Ладно, как закончишь здесь, сходи к нашим, принеси им воду, пусть хоть по глоточку сделают. – Ты вот так, прямо сейчас и пойдешь? – А чего ждать? Ханна, оставив свою возню, потянулась к окну, замерла, опершись о подголовник кресла, напряженно спросила: – Как-то не совсем понятно: ты нас спасала от восточников или просто сбегала и других за собой потянула? Я не сомневалась, что эта странная фиалка прекрасно все понимает, но, сама не осознавая зачем, решила поиграть словами: – Ты разве забыла? Нас ведь обстреляли те самые восточники. И с какой стати мне вообще надо было идти в Цветник, если я хотела сбежать? – Ты странная, от тебя что угодно можно ожидать. И все знают, что ты только о том и думаешь – как бы сбежать. Возьмешь, и от нас сейчас уйдешь, а потом не вернешься. – Ханна, ну пойми уже, я могла сбежать сразу, не забирая вас из Цветника, и никто бы меня не искал, обо мне знали только западники, а я им больше не нужна. Но я ведь не сбежала, я пришла за вами. И сейчас не уйду, хотя бы потому, что не могу бросить Альбину. – А я почему-то думала, что госпожа старшая воспитательница тебя не любит, да и ты ее тоже не перевариваешь. – Это не имеет значения, уж поверь – теперь я ее точно не оставлю, я ведь слово ей дала. Да и вас тоже нельзя бросать, по-моему, тут все, кроме тебя, только и мечтают умереть, не дожив до ночи. – Правильно сказала, от девочек в кустах такой шум, будто мамонты пасутся. Ну а потом, когда Альбина поправится, что ты будешь делать? – Я знаю точно, что не буду делать – я не вернусь в Цветник. – Вот об этом я и говорю – по тебе заметно. – Ага, нетрудно догадаться. – А что будет вместо Цветника? – Пойду на север. – Зачем? – Там есть хорошее место. – А мне можно будет пойти с тобой? – Ханна, это очень опасно. – Здесь тоже опасно. – Но не в Цветнике. – Ага, ну да, то-то мы оттуда так шустро улепетывали. – Ханна, за всю мою жизнь это первый случай, когда Цветнику что-то угрожало. – Элли, я тоже не хочу возвращаться, я хочу пойти с тобой. От меня не будет никаких проблем, я полезная. – Я в этом даже не сомневалась. – Ну так можно будет пойти с тобой? – Давай потом это обсудим, времени нет на такие разговоры. – Элли, а в чем ты принесешь воду? – Не знаю, для начала надо ее найти. – Тебе лучше так и идти по этой дороге. Она пусть и узкая, но с асфальтом почти хорошим и кое-куда должна вывести.