Их соединял мост — короткий, шириной на две полосы, а перед ним перпендикулярно дороге выруливал еще один патрульный автомобиль; полицейский, выскочивший из него прямо на ходу, уже начинал целиться. — Пригнись! — крикнула Няша, выворачивая руль. Машина, визжа насилуемыми шинами, понеслась непредсказуемым зигзагом. Щелкнул пистолетный выстрел, затем они загремели один за другим. Несмотря на незначительную дистанцию, лишь четвертый увенчался попаданием — пуля звонко врезала по корпусу. — Стреляй в окно! Просто стреляй! В небо стреляй или куда угодно! — заорала девушка. Последнее могла и не сообщать, в столь скрюченном положении Рокки ничего не мог разглядеть, так что ни о каком прицеливании не могло быть и речи. Выставив руку в окно, он потянул за спусковой крючок. Естественно, попасть ни в кого не попал, но надо признать, что ровный ритм обстрела нарушился, полицейский, похоже, начал нервничать. Но все равно машина приняла еще несколько пуль, прежде чем Няша, выпрямляясь, скомандовала: — Поднимайся. Пронесло, проскочили. Выпрямившись, Рокки спросил: — Что с машиной? Порядок? — Откуда мне знать, я в них не разбираюсь. — В нас попали несколько раз. — Она железная, значит, кровью не истечет. Раз едет, то и дальше будет ехать. Рокки, осмотревшись на предмет поисков повреждений, ничего не заметил, как и не уловил подозрительных запахов (например — разлитого бензина). В разгар этого занятия машину сильно встряхнуло, что вызвало с его стороны стандартно-недовольное замечание: — Поаккуратнее, не дрова везешь. — Граница кластера, — рассеянно ответила Няша. — На ней даже на ровном месте почти всегда встряхивает, привыкай уже. — А чего так? Какое-то поле силовое? — Да нет тут ничего. Вообще ничего. Тот же воздух, никакой разницы не увидишь, просто на асфальте ровная трещина. Иногда она узкая, иногда широкая, один край часто выше другого. Местами могут оползни возникнуть, но обычно не сразу, время после перезагрузки проходит, да и нечасто такое. Один раз видела, как кластер с куском газопровода перенесло. Газ начал выходить из разрыва и загорелся, это было что-то с чем-то, огонь метров на пятьдесят поднялся. Как твое колено? — Ехать могу хоть целый год, это можно вообще без ноги делать. — Даже не мечтай, на машине мы далеко не уедем. — А чего? Бензина почти полный бак. — Понимаешь, Рокки, некоторые зараженные уверены, что машина — это консервная банка с вкусной едой. Звук мотора они слышат за несколько километров и могут мчаться с такой же скоростью, как и мы, а то и больше. При этом почти не устают, пули их не берут или берут плохо, когтями сдирают броню с бронетранспортера, а кое-кто и с танком запросто разберется. Если хочешь, катайся сам, а я лучше пешочком, это полезнее для здоровья. — Ты насчет танка не преувеличила? — Скорее преуменьшила. — Да уж, сложно у вас тут… Знаешь, я, пожалуй, тоже пешком похожу. — Правильное решение. Хлебни живца, твоему колену это нужно. Бери бутылку и пей, не смотри на меня глазами тупой коровы. Всегда следи за споровой шкалой, все время поддерживай ее на максимуме, но не допускай передозировки. Тогда регенерация будет максимальной и твое колено быстрее вылечится. — Не верится, что такое вообще лечится. — Ты иммунный, даже если тебе ногу оторвет, она отрастет через несколько недель. — Прикалываешься? — Можно и быстрее, но для ускорения знахарь нужен — человек с особым умением. Таких не так уж и много, они у нас нарасхват. Непыльная работа — сидишь себе в стабе и почти ничем не рискуешь, просто покалеченных восстанавливаешь и с умениями народу помогаешь. А я тут самая невезучая, мне вот не повезло абсолютно во всем, вот и мотаюсь там, где нормальным девочкам делать нечего. Бли-и-и-ин! — чуть ли не завизжала Няша, резко уводя машину к обочине. Ничего удивительного, если учесть, что по асфальту перед бампером начали стрелять чем-то серьезным и частично трассирующим, отчего высекало искры и разлетались куски покрытия. Ливень пуль поливал середину дороги, если двигаться дальше, неминуемо под него подставишься. Несмотря на резкий маневр, машину все же зацепило, и это не походило на прежние попадания, где работали пистолетные пули — застучало тяжелыми молотами где-то в районе багажника, заднее стекло, разваливаясь, брызнуло осколками, нехорошо завоняло бензином. Рокки, частично выставив голову в окно, успел увидеть, как над машиной пронеслась пузатая туша вертолета, хотел было сообщить Няше, что, похоже, пробит бак, но тут стрелок, вывернув оружие, напоследок выпустил еще одну очередь, наудачу, явно не целясь, удерживая ручной пулемет в крайне неудобном положении. И вот же сволочь — попал так попал. Несколько пуль прошили крышу, одна или две ударили в спинку сиденья с такой дурью, что в нем нехорошо хрустнуло. Показалось, будто задело не только машину, досталось и телу. А еще вскрикнула Няша. Незлобно и неиспуганно — нет никаких сомнений, что в девчонку попали. Но Рокки все же решил уточнить — разворачиваясь так, чтобы следить за ушедшим на разворот вертолетом, напряженно спросил: — Ты как?! — Живая, — еще более напряженно ответила девушка. — Не отвлекайся на меня! book-read-ads От чего именно не следует отвлекаться, Рокки не понял и решил добавить важную, по его мнению, информацию: — Этот козлина разворачивается. И у нас, похоже, бак проби… Договорить не успел — позади будто предсмертно вздохнули, после чего в один миг салон заволокло удушливым химическим дымом, а в районе разбитого стекла взметнулись язычки пламени. — Ну вообще зашибись! — заорал Рокки, судорожно крутя головой в поиске хоть какой-нибудь возможности выскочить из пылающей машины не под пули с небес. — Держись! — ответила на это Няша, резко заворачивая на едва заметную дорогу, уходящую в редколесье. Скорее — тропу, где разве что на велосипедах кататься, по такой быстро не погоняешь. Но нельзя не признать, что решение верное и к тому же своевременное — вертолет, возвращаясь на второй заход, не смог отреагировать на него оперативно, и стрелок оказался в крайне невыгодном положении. Он все же выпустил пару очередей, но, в отличие от первых, ни о какой меткости не могло быть и речи. — Вот же привязался, падаль! — крикнул Рокки, не переставая крутить головой. — Няшка, мы тут сейчас зажаримся! Горим! Разогнавшаяся машина подпрыгнула на кочке размером с добротный пень и пошла дальше чуть ли не боком. Но вины водительницы в этом не было, она изо всех сил пыталась объехать неожиданно возникшее на дороге препятствие — коровью тушу, к которой с откровенно нехорошими намерениями пристроились три сгорбленные фигуры в грязнущей одежде. Рокки не успел удивиться тому, что эти зараженные совершенно не реагируют на происходящее, — ему стало не до этого, автомобиль вынесся на целину, при этом под его днищем что-то резко и очень неприятно хрустнуло. Через пару секунд машина остановилась одновременно с осознанием простого и важного факта — дальше она не поедет. — Все! — сквозь самые натуральные слезы выдохнула Няша, неуклюже вываливаясь в распахнутую дверь — ее былая грация и ловкость куда-то запропастились. Рокки выскочил со своей стороны, торопливо оббежал вокруг машины и, раздумывая над сложившейся ситуацией, замер перед сидящей на траве девушкой. Та, подогнув правую ногу, ладонями зажимала фонтанирующую рану под коленом, а действия спутника прокомментировала нехорошо: — Придурок, ну что ты творишь?! Беги отсюда! Быстрее беги, может, повезет! — А ты?! — Ослеп, что ли?! Отбегалась я, пуля по костям прилетела! Беги давай! В лес беги! Рокки, обернувшись, оценил расслабленную неторопливость, с которой разворачивался вертолет, и понял, что Няша права, даже у здорового шансы невелики, среди редко растущих деревьев затеряться будет непросто, вот потому убийцы и не спешат. С обезноженной спутницей до этих деревьев даже добраться не получится, у самого в одиночку шансы невелики, но они все же есть. Разумом понимая правоту девушки, присел перед ней и упрямо выдал: — Хватайся за шею! — Зачем?! — Ты легкая, я донесу. — Блин, крестник, ну вообще! Как ты меня уже задрал! Беги давай! Беги, тебе сказано! Вот почему тебе по сто раз одно и то же повторять надо?! — Но… Няша грубо отпихнула предложенные плечо и шею, завалилась на спину, мучительно скривилась, прижимая к телу согнутую в колене подстреленную ногу. А Рокки никуда не побежал, он не видел в этом ни малейшего смысла, да и душевным комфортом жертвовать не хотел — какая-никакая, а подруга, негоже ее бросать. Если уж помирать, так вместе, чтобы потом также вместе оказаться на одном респе. Косясь на вертолет, который определенно никуда не торопился, ведь мишени потеряли мобильность, явно безобидны и никуда не денутся посреди открытого травянистого пространства, рванул на себя дверцу машины. Винтовка, которую удалось выдернуть из чехла первой, была не слишком удобной для случаев, когда нужно много и быстро стрелять. Болтовая пятизарядка, с такой высокий темп не покажешь. Няша, перед тем как запаковать оружие, проследила, чтобы его зарядили. С точки зрения безопасности перевозки — не самая правильная идея, но сейчас Рокки высоко оценил предусмотрительность девушки. Итак, в наличии пять патронов, причем немаленьких — спутница будто на слонов собралась охотиться, не пожалела утащить из магазина самую тяжелую дуру нешуточного калибра — с боеприпасами, смахивающими на малогабаритные снаряды. Одно плохо — их слишком мало. Нужно больше, желательно — в десятки раз больше. Пять — это ни о чем. Но Рокки уже не мог остановиться, вскинув оружие, он оттянул на себя рукоять затвора, затем толкнул ее вперед, загоняя в казенник остроносую смерть. Вертолет несся прямым курсом, замысел экипажа был очевидным — зависнуть над жертвами, после чего расстрелять их в идеальных условиях. Рокки и сейчас и до этого сумел рассмотреть за остеклением кабины два кресла, в одном из которых болталось апатичное тело, подозрительно похожее на мертвое, а в другом, в унисон жизнерадостному пулеметчику, скалился пилот в пятнистой форме. Это определенно не вызванная по рации милиция, это повезло нарваться на пару психов, решивших коллективно поиграть в смерть с небес. Ну что же, Рокки тоже с ними поиграет. Жаль, игра обещает стать короткой. На пять патронов. Прижав к плечу пятку приклада, Рокки поймал в прицел кабину, набрал в грудь воздуха, остановил дыхание и плавно выбрал свободный ход спускового крючка. Выдержав неожиданно сильную отдачу, поспешно повторил манипуляции с затвором, выбрасывая гильзу и заменяя ее новым патроном. Выстрел. Выстрел. Выстрел. Отдача слишком сильна, грохот тоже недетский, результаты пальбы не видно и не слышно, но то, что вертолет начал снижаться, радует — пилот хоть как-то реагирует. Нажимая на спусковой крючок в пятый раз, Рокки обратил внимание, что остекление летающей машины стало ненормально неоднородным и местами мутноватым, а еще от него вроде бы однажды отлетели мелкие фрагменты. Очень может быть, что разок-другой попасть получилось, вот экипаж и занервничал. Бросив разряженную винтовку, потянул из чехла дробовик. Оружие явно не для такой ситуации, но все же лучше так, чем с пустыми руками переть против авиации. Вот только стрелять не пришлось — события, и без того разворачивающиеся без заминок, дальше понеслись разогнавшейся ракетой. Вертолет, совершавший маневр снижения, очень сильно с ним увлекся. Ревя с такой дурью, что по шуму почти сравнился с выстрелами из винтовки, клюнул носом, нелепо задирая хвост и одновременно рискованно припадая на бок. Рокки и моргнуть не успел, как дело дошло до катастрофы. Первым земли коснулся несущий винт, его лопасти подняли фонтаны вывороченной земли, смешанной с изрубленной травой, от запредельной нагрузки они почти тут же начали разрушаться, разбрасывая стремительно разлетающиеся обломки. Все это затянулось не больше чем на мгновение, после чего вертолет грохнулся с оглушительным треском, закружился на боку, будто черепаха, отчаянно пытающаяся перевернуться на брюхо, и тут же вспыхнул. Огонь охватил его в считаные секунды, заревел, посылая к небесам столб дыма. Лицо обдало волной жара, заставив попятиться. То, что случилось с вертолетом, было необъяснимо, но Рокки даже не стал озадачиваться по этому поводу. Летающая позиция для пулемета перестала существовать вместе с экипажем, пусть это будет божественным промыслом или сатанинскими проделками, главное — результат вполне устраивает.