Влад не один раз смотрел старую добрую комедию «Кавказская пленница» и прекрасно помнил момент, когда троице похитителей невесты делали «прививки от ящура». В эпизоде фигурировал шприц чуть ли не ведерного объема и с иглой, больше похожей на шпагу. Подсознательно он и сейчас ожидал увидеть нечто подобное, но из аккуратного саквояжа аптекарь вытащил компактное изделие, хорошо узнаваемого вида и ничуть не грубое внешне. Наполняя его из баночки темного стекла, он для начала ознакомил присутствующих с происхождением инструмента, а затем начал озвучивать диагноз: — Инъектор этот вещица ценная. Создан самим Зимодием — тем самым знаменитым ювелиром Славского двора. Я себе, конечно, такой позволить никогда бы не смог, но довелось лечить одну особу, занемогшую в дороге до неприличия. До сих пор не знаю, кто это был — путешествовал тайно. В благодарность, помимо денег, получил вот это чудо. Не сразу, а спустя два месяца, через почту, когда уже забыл о том случае. А у девушки вашей запущенный случай южной лихорадки. Ее часто приносят те, кто в ту сторону шастает. Поговаривают, что ее миазмы парят над руинами проклятых городов. Еще говорят, что не стоит приближаться к телам убитых запов — от них тоже можно скверну подцепить. Церковь, правда, утверждает, что насылается болезнь не просто так, а за великие грехи, но грешников везде хватает, однако страдают только искатели, бродяги, ватажники и прочий люд, у которого имеются дела на поганых землях. — Она выздоровеет? — тихо спросила Лиля. — Скорее всего, да. Молодые гораздо легче стариков переносят такое, да и случай не такой уж запущенный. Когда она заболела? — Не знаю, но заметили это четыре дня назад. — Ну это совсем немного. У меня бывали случаи, когда даже на исходе второй недели человек поднимался, хотя, конечно, это уже почти чудо. Кстати, у вас тоже вид нездоровый, и не только у вас. — Мы спешили, дорога трудная и долгая. — Все равно осмелюсь рекомендовать биоту. Не в кровь, что вы! Достаточно принимать пилюли, и лучше не один день, а два или три. Если вы с юга пришли, то это самое разумное, что стоит сделать. К тому же биота в пилюлях слабая, денег много это не отнимет. Барышня, подержите, пожалуйста, руку девушки. А то дернется и повредит себе вену. Зеленая жижа, заполнявшая стеклянный цилиндр шприца, Владу не нравилась. Он бы ни за что не позволил такое себе ввести — на вид страшная гадость. Небось иглу никто и не подумал кипятить после предыдущего пациента. Но у Лены сейчас такой вид, что в гроб стыдно укладывать, а другой альтернативы нет. Укол больная перенесла спокойно — в себя не пришла. — Ну вот и все! — радостно протараторил старичок. — Теперь давайте ей больше воды, когда очнется. Куриный бульон еще полезнее, но это, если примет. Не примет — завтра укол повторю, хотя, думаю, одного будет достаточно. Но мы предполагаем наилучшее, а Всевышний… Сами понимаете. Расплачиваясь, Влад спросил: — А пилюли можно сразу взять? — Ох я дурак! Не догадался прихватить! Взять можно, да только в аптеке они. — Ну так я с вами схожу. На выходе Влада догнал Диадох, виновато попросил: — Можно я отлучусь? — Ты же свободный человек — иди, куда тебе надо. — Так-то оно так, но, может быть, вам еще какая помощь понадобится? — Да пока вроде справляемся, спасибо. — Надо в кабак сбегать, где ватажники собираются, рассказать, что с ребятами случилось. Может, кто знает, как родным весточку передать. Плохо это, когда пропадает родич безо всяких известий. А так хоть будут знать, в какой день свечку ставить. Ну и еще парочка дел есть… — Иди. Если что, ты знаешь, где нас найти. * * * Получив у аптекаря бумажную коробку с большими зелеными пилюлями и устную инструкцию по их применению, Влад спросил у него, где можно найти приличную недорогую одежду, и, узнав адрес, направился прибарахлиться. Но, не успев выйти за порог, развернулся и неуверенно поинтересовался: — А нет ли у вас случайно каких-нибудь пилюль со ртутью и сурьмой? Аптекарь, посмотрев на него с подозрением, еле слышно ответил вопросом на вопрос: — Вам зачем, молодой человек? — Да мужик один, возле Форпоста, спрашивал, просил завезти. А я, балбес, названия позабыл, но помню, что со ртутью связано и с сурьмой. — Серо-ртутная мазь или сулема? — Не знаю. — Ваш знакомый не чесался, когда спрашивал?[2] — Вроде нет. — А со скотом он дела имеет? Впрочем, чего это я глупости спрашиваю — форпостник ведь. Скорее всего, речь о сулеме шла — при очистке коровников после больных животных ее используют часто. А что до сурьмы, то, кроме как рвотное, ее у нас не применяют. Да и вряд ли вы у аптекарей даже такую найдете, потому что есть более надежные средства и не такие опасные. — Неопасные? — Да. Сурьма ядовита — много вреда от нее. Как, впрочем, и от сулемы. Из-за этого ее почти никто не использует, кроме разве что падших женщин. book-read-ads — А им зачем ртуть? — Не ртуть — сурьма. Глаза подводят, делая взгляд совсем уж блудливым. Слава богу, что в Новограде таких развратниц приструнили, хотя, надо признать, даже добропорядочные с виду женщины иной раз поддаются искушению, скрывая следы увядания молодости. — А сулема есть у вас? — Да сколько угодно. Вам во что наливать? — Она жидкая? Посуды нет. — Сулема твердая, но кристаллы ее продавать чужим людям никто не станет, потому как яд сильный. Достаточно малой щепоти, чтобы целую семью извести. Похлеще мышьяка гадость, и умирают от нее в страшных муках. Потому продаем в растворе. Достаточно крохотного кристаллика на бутыль. — Можно мне все же взять сулемы твердой? Пусть будет по весу совсем мало, чтобы не хватило отравить человека. Сколько бутылей из такого количества выйдет? — Ну… Десять-двенадцать, если жидко разводить, для скотоводческих нужд. Но… — Я заплачу даже дороже, чем она стоит, — перебил Влад аптекаря. — Мне не улыбается с бутылями этой заразы тащиться назад в Форпост. Аптекарь покосился на него с великим сомнением и неохотно буркнул: — Хорошо, но, пожалуйста, будете поаккуратнее с ней. Получив искомое, Влад чуть было на радостях не спросил, где здесь можно найти продажных женщин или хотя бы благородных, но непременно красящихся, однако решил, что это уже будет чересчур. И так аптекарю пищу для серьезных размышлений дал. А ну как пойдет стукнет властям, что чужак, выдававший себя за миша, интересуется ядами? Проблем лишних никому не нужно. Выйдя на улицу, он приступил к выполнению следующих намеченных деяний: приобрести неброскую одежду и выведать, где здесь можно разжиться косметикой, содержащей сурьму. Если с последним пунктом выгорит, то проблема боеприпасов будет решена. Хотя, надо признать, здесь, в городе, несравнимо спокойнее, чем на Подонце, — пока что даже мыслей хвататься за оружие не возникало. Но мало ли — надо думать о будущем. * * * Влад не видел, как старичок, выждав, когда клиент удалится, оставил аптеку под присмотр внука и поспешно направился в сторону центра города. Слишком уж странные эти чужаки, чтобы носить в себе вызванные ими сомнения. Липовый миш еще куда ни шло, но когда одежда сделана с такой тщательностью, что нет таких мастеров нигде поблизости, и похожая оказывается у его чернявого спутника… Они что — владыки, путешествующие тайно? И к чему им потребовалась сурьма и ртуть? Что одно, что другое — яды по сути своей. И почему он позволил себя уговорить? Старый стал, совсем размяк, на любые уговоры поддается. Что люди скажут, если узнают, кто продал чужакам яд? Не дай бог такому случиться! Положение аптекаря на землях, где власть церковников даже не столь сильна, как на севере, все равно щекотливо и не всегда безопасно. Он бы и рад промолчать, но, если что-нибудь нехорошее произойдет и выяснится, что биоту и все остальное странные чужаки брали именно у него, от беды не отвертеться. А он хоть и стар, но крепок и в могилу не торопится. А вот куда следует поторопиться, так это к братьям-луддитам. Они будто специально нагрянули в Новоград именно сейчас. А может, и впрямь специально — жизнь научила аптекаря не верить в случайность подобных совпадений. ГЛАВА 18 С одеждой вопрос решился быстро. В первой попавшейся лавке, торговавшей тканями и подержанными изделиями, Влад недорого приобрел кожаную куртку, пару льняных рубах и местные джинсы, оказавшиеся коротковатыми. Но что поделать — под его размер и дома трудно было подбирать одежду, а уж тут тем более. Все перемерил и остановился на лучшем варианте — разношены, чуток потасканы, на коленке заплатка, но зато выглядят не как шорты, в отличие от других. Пришлось взять и нечто непривычное — широкополую фетровую шляпу. Как он уже заметил, все мужчины здесь носили подобные головные уборы, а выделяться в толпе не хотелось. Остается еще Давида сюда затащить, хотя и жаба душит — денег осталось всего ничего. Надо срочно придумать способ незаметной зарядки копиров в городских условиях, после чего наделать побольше наконечников — самый ходовой и простой в изготовлении товар. Или что-нибудь другое придумать. Но в любом случае энергии процесс кушает много, а батареи, или что там вместо них, заполняются медленно. С обувью не срослось. В готовом виде ее не продавали — надо было идти к сапожнику, где оставлять задаток и ждать пару дней. Влад был готов подождать, вот только за срочную работу просили столько, что бюджет не потянет. Придется повременить. Зато с сурьмой все вышло просто замечательно. Опечаленный, выходя из мастерской сапожника, он чуть не столкнулся с барышней, и сразу догадался, что тень вокруг ее глаз вряд ли имеет естественное происхождение. Догнав, прямо спросил, где здесь можно приобрести средство для достижения подобного эффекта. Дама посмотрела на него изумленно, но все же снизошла до ответа. Влад быстро нашел указанную лавку, торговавшую всякой всячиной, и, выдержав удивленный взгляд хозяйки, получил крошечную баночку искомой субстанции. Все — у него теперь есть и ртуть, и сурьма. Давиду не придется долгими часами горбатиться на промывке речного песка. Для начала изготовим сотни две патронов и пару тысяч наконечников. Разживемся серебром, с помощью которого наймем и вооружим несколько крепких парней. Потом, уговорив Диадоха на совместную авантюру (а он, скорее всего, согласится), вернемся на Подонец, пройдем повыше, где, по слухам, полно военных поселений запов, и разгромим еще парочку, а то и больше, забрав оттуда копиры. Раз в тех двух они нашлись, значит, можно предположить, что и в других все будет так же. У них ведь даже в мелочах все одинаково: план укреплений, количество и расположение изб, конструкция причалов и наблюдательной точки. И лучник всегда один, по крайней мере в тех случаях было именно так. Имея четыре-пять копиров, можно будет выбиться в олигархи. Полная зарядка требует около десяти часов при ярком солнечном свете и чуть больше в темноте, а ее хватает, чтобы создать около шестидесяти наконечников. То есть в день можно делать порядка пяти сотен. С учетом того, что за пять штук дают серебряную монету, на хлеб с маслом хватит. А ведь это самый примитивный способ добычи хлеба насущного — есть и более выгодные. Можно копировать ювелирные изделия, линзы для оптических приборов — здесь Влад не видел ни биноклей, ни подзорных труб и был уверен, что такое добро пойдет на ура. Дорогая биота скорее всего имеет растительное происхождение и тоже напрашивается на копирование. Умный человек при такой технике легко развернется. Год-другой, и он станет одним из столпов здешнего общества. Пусть в этой эпохе нет Интернета или хотя бы телевидения, но ему здесь даже начинает нравиться. В любом случае лучше, чем перспектива отправиться на дно карьера с тазиком цемента на ногах или нюхать тюремную парашу долгие годы. Он не дурак — и сюда впишется. Кстати, можно начать вписываться прямо сейчас. Идя по улице, Влад обратил внимание, что почти все пешеходы движутся в одном направлении. Выходящие из переулков люди присоединялись к потоку. Очевидно, где-то там намечается культурно-массовое мероприятие, и, раз уж срочных дел на сегодня нет, не мешает на него взглянуть. Так сказать — приобщиться. Человеческий поток двигался к площади в центральной части города. С одной стороны ее подпирало здание невысокой, но длинной церкви — будто крокодил с крестом на макушке притаился, на другой стояло двухэтажное здание официального вида. Очевидно, ратуша или что-то в этом роде. Дома по другим двум направлениям не отличались от обычных, да и размерами значительно уступали. Возле церкви на самом краю площади стоял высокий бревенчатый помост. Влад было решил, что станет свидетелем публичной казни, но ни виселицы, ни плахи, ни других орудий смерти не заметил. Народ дружно гудел, обсуждая какие-то мелкие городские новости, главным образом «Кто родил?», «Кто помер?», «Кто кого на чем надул?» — это было не слишком интересно и не проливало свет на происходящее. Скучая, Влад прошелся по периметру площади, но не заметил ничего необычного. Разве что зелени здесь было много, в отличие от остальных районов — скверик на задах церкви и аккуратные деревца боярышника вдоль фасада ратуши или мэрии. А еще обратил внимание, что в этих, далеко не последних городских зданиях окна набраны из столь же мелких стекол, как везде. Будто фасеточные глаза насекомого. Смотреть через такие на мир не очень удобно, да и света они пропускают гораздо меньше, чем широкие. Вероятно, секрет изготовления больших стекол утерян. К сожалению, Влад тоже с ним знаком лишь теоретически, и не факт, что сможет перевести теорию в практику, а то бы устроил бизнес. Хотя, может быть, Давид в курсе — тот много чего знает. — Обнаружены остаточные признаки присутствия метаморфов, — раздалось в голове, когда он приблизился к помосту. — Вероятна многочисленная гибель метаморфов. Если это действительно место, где приводят в исполнение приговоры, то неудивительно. Возможно, именно здесь казнят пойманных запов. Хотя зачем их вообще ловить? Проще оставлять на месте. Удивительно, как голос в голове подмечает такое? И что с ним вообще случилось? Теперь будто мужчина говорит. Где же то сладкое воркование изначальное? Или хотя бы хрипы базарной торговки и по совместительству заядлой курильщицы?