Некоторые из зараженных то и дело что-то начинали подозревать, выпадали из ритма танца смерти, начинали игнорировать приманки, пытались улизнуть. Таких в нужную сторону направляли жестоким способом – подстегивали тем, чего не самые развитые мертвяки боялись больше всего на свете – струями пламени из огнеметов. Кровавый конвейер двигался безостановочно, все новые и новые взбеленившиеся от близости огня твари появлялись со стороны пожара лишь для того, чтобы погибнуть. «Стрелометные» машины то и дело отъезжали на перезарядку, сменяя друг дружку, мелкие и быстрые внедорожники без дела не стояли постоянно подтаскивая все новую и новую добычу, не позволяя ей разбегаться. Если на линию пикапов выскакивало слишком много зараженных, она вся приходила в движение и расступалась, открывая проходы. Часть мертвяков при этом вырывалась на открытый простор, и самые сообразительные при этом улепетывали дальше без оглядки. Остальные разворачивались, не в силах устоять перед видом вкусного двуногого мяса, таких быстро уничтожали все в том же танце техники и стуке разряжаемых механизмов гигантских арбалетов. Огнестрельное оружие при этом применяли нечасто, еще реже в скопления тварей выпускали снаряды из неизвестного оружия, я так и не смогла его разглядеть, но иногда видела взрывы, и даже броня не всегда спасала уши от оглушительного грохота. Складывалось впечатление, что это срабатывают заложенные заблаговременно мины, позавчера узнала, что западники любят их использовать. Также выручали хитроумные заграждения установленные в поросли золотистых колосков – завитые нити тонкой проволоки, незаметные, мгновенно спутывающие лапы. А еще на некоторых машинах вместо арбалетов стояли штуковины выпускающие разворачивающиеся в полете сети. Очень эффективные приспособления, но, к сожалению, долго перезаряжаются. При таком способе зачистки немало тварей спасалось. Речь идет только о неглупых, они вместо того, чтобы самоубийственно гоняться за хитрыми пикапами, подставляясь под стрелы и пули, улепетывали при первой возможности. Должно быть западники не ставили задачу полностью уничтожить эту стаю, им достаточно нанести ей большие потери и рассеять по местности, после чего с разрозненными тварями смогут справляться обычные патрули и посты на периметре. Когда зараженные сплачиваются в орду, – это очень опасно. Так что тактика раздробления стаи эффективна и к тому же не требует тотального превосходства в силе. Я вообще не понимала, что здесь делает наша колонна. Пикапы чистильщиков, которые к нам вроде как не относились, справлялись прекрасно, мы просто наблюдали за их действиями с другого берега канала и ничего при этом не предпринимали. Господин Дзен, приподнимаясь, зазвенел пластинами своих неподъемных лат и, едва не задев бронированным локтем мою голову, проурчал: – Тебе не надоело таращиться в эту штуку? Обзора никакого, и душно будто в гробу. Что ни делай, а броня в таком пекле быстро раскаляется. Давай, полезай за мной. С этими словами кваз почти полностью выпрямился, что при его габаритах и тесноте – непросто, сложил столик на бок, к борту, легко откинул немаленький и явно нелегкий квадратный люк, после чего в душные недра бронемашины хлынули солнечные лучи. Даже не подумав раздвигать лесенку, ловко выбрался наверх, при таком весе он двигался на удивление проворно. Я не стала соревноваться в ловкости и воспользовалась лесенкой. Оказавшись снаружи увидела, что генерал Дзен стоит на броне широко расставив ноги и уставившись на другой берег. При этом он опирался на все ту же крупнокалиберную винтовку будто на тросточку, поставив ее прикладом вниз и ухватившись за дульный тормоз. Не зная, что надо делать, встала рядом с ним устремив взгляд в ту же сторону. – Ближе, – угрюмо произнес кваз. – Простите, не поняла? Что ближе? – Ближе ко мне, Элли. Держись поближе. Ну вот зачем ему это надо? Ведь прекрасно знает, что мне не нравится к нему приближаться. Но нет же, зачем-то такое приказывает, а мне ничего не остается кроме как подчиняться. Так нормально общались, и тут на тебе – ни с того ни с сего начинается неприятное. И настораживающее. Постаравшись встать так, чтобы это выглядело очень близко, но даже если господин Дзен повернется, он меня не заденет, я рискнула немножечко понаглеть: – А можно я спущусь? У меня глаза чуткие, а тут много солнечного света. – Нельзя, Элли, все должны видеть нас вот так, милой парочкой. Милая парочка? Ну да – ужасно милая. Мрачное чудище, под которым едва броня не прогибается, и девушка с истерзанными нервами, причем весу в ней раз в шесть меньше. И это еще без учета всей той брони, которой с ног до головы обвешался генерал. По поводу роста я вообще не заикаюсь. – Посмотри на это поле, Элли, сейчас там появятся самые интересные твари. При зачистках таких вот остановившихся несерьезных стай вожаки почему-то почти всегда предпочитают выжидать до последнего. Но огонь им не нравится, в этом так же слабы, как и самые голодные бегуны. Пламя заставило их сорваться с места, через него они не пойдут, остается одна дорога – сюда. Не исключено, что нам придется помочь чистильщикам, ведь стая не такая уж и мелкая, можно сказать – карликовая орда, некоторые ребята начинают волноваться. Но мы здесь, и, значит, все будет хорошо. Не могу не согласиться с квазом – на вид все и правда замечательно. Поле окутано лениво перемещающимися по ветру клубами дыма, между ними местами мелькают языки огня, складывается ощущение, что там почти все сгорело, остался лишь жалкий клочок уцелевшей поросли колосков. Зараженные успели их как следует вытоптать, мертвяков уже немало сюда выскакивало. Сколько их может скрываться в огне и дыму? Не думаю, что десятки или тем более сотни, поток тварей почти иссяк, скоростные машины вытаскивают под тяжелые арбалеты последних. Один из пикапов угодил в переплет, что уже не раз случалось. Прилично развитый мертвяк ухитрился обыграть водителя и, допрыгнув до борта, вцепился в край кузова. Теперь он волочился следом, суетливо перебирая ногами. Так и не найдя опоры, подтянулся на руках, начал шарить ладонями по стальной решетке, пробуя ее на прочность. Пулеметчик даже не подумал стрелять по столь неудобно расположенной мишени, он просто присел или даже улегся на дно. И в тот же миг борта машины вспыхнули пламенем – из многочисленных горелок хлынул воспламенившийся газ. Мертвяку опалило верхнюю часть тела, включая морду, он мгновенно растерял боевой пыл, оставил железную добычу в покое, покатился по колоскам неистово размахивая лапами и, наверняка, громко урча – в таком шуме отсюда не расслышать, но догадаться несложно. Двигавшаяся следом вторая машина переехала зараженному ноги и торчащими из бортов заточенными крюками вспорола бок. Хлынувшую кровь я прекрасно рассмотрела несмотря на расстояние. Невзирая на жуткие раны, зараженный нашел в себе силы приподняться, но тут же вновь завалился – подошла его очередь получить порцию стальных стрел. В этот момент справа от меня оглушительно треснуло – такой звук за все время раздался впервые. Обернувшись, увидела, что в схватку вступила одна из машин нашей колонны. Что-то уродливое, несуразное, непонятно из чего переделанное, с высоким кузовом, в котором установлена двуствольная пушка. Если не ошибаюсь – это старая зенитная установка, очень эффективное оружие применяемое против нерядовых тварей. Снаряды к ней ценятся высоко, на кого зря их переводить невыгодно. Тогда почему западники начали стрелять? Я ведь до сих пор не видела ни одной достойной цели для такого оружия. Ответ обнаружился, когда попыталась определить – куда именно смотрят стволы. Среди клубов дыма промелькнуло что-то ненормально-быстрое, ни один зараженный до этого не демонстрировал столь завидную прыть. Пушка выстрелила еще раз и сразу еще. Я, пожалуй, мало разбираюсь в таких делах, но мне почему-то стыдно такое оружие называть пушкой. Стрекочет громко, это да, и снаряды у нее громко хлопают при попадании или самоликвидации, но все же до тех штук, которые начали бахать под Центральным перед тем, как моя жизнь перевернулась, ей ужасно далеко. Вот там пушки так пушки. Выстрелы гремели один за другим, но тварь, ловко укрываясь в клубах дыма, продолжала мчаться по самому краю подступающего к каналу пожара. К одинокой пушке начали присоединяться пулеметы, а еще я заметила, как подрагивает винтовка, на которую опирается господин Дзен. Похоже, кваз едва сдерживается, чтобы не присоединиться к охоте. Видимо зараженный, упорно не желающий себя показывать во всей красе, относится к той части шкалы, за которой больше никого нет. Элита, элитники, жемчужники – их по-всякому называют, обычно никак не разделяя. А надо бы, потому что в пределах этой самой немногочисленной группы тварей встречаются самые разные чудовища. От опаснейших, но еще сохраняющих бледные намеки на былую сущность, до страшнейших монстров, растерявших абсолютно все, что имели в прошлой жизни, полностью преобразившихся, ставшими чем-то принципиально иным. Это уже не паразит, поспешно приспосабливающий захваченную оболочку под себя, а паразит с собственноручно выращенным телом. Эти создания сильны настолько, что даже лучшая бронетехника не может гарантировать спасение при их нападениях. При всей своей опасности, элитники все равно остаются дичью. Да, охота на них рискованна, но в случае удачи может обогатить охотников, ведь затылочные мешки высших зараженных набиты ценнейшими призами. В них встречаются три вида споровых тел – от самых распространенных до жемчужин, причем количество споранов и горошин в отдельных случаях достигает таких величин, что столько не получишь из всей той оравы мелочи, которую позавчера уничтожили при разграблении окраины городского кластера. Ради такой добычи не жалко потратить столько боеприпасов, сколько за всю эту зачистку не израсходовали. Пушка попала, или элитнику надоел дождь из пуль, которыми его осыпали пулеметные пикапы – неизвестно. Он, наконец, перестал метаться зигзагами по задымленным местам, рванул в открытую степь напрямик. Это было ошибкой. Две юркие машины перерезали путь, из каждой выскочило по человеку, оба тут же присели, вскидывая на плечи трубы гранатометов. Чудовище, размерами не уступавшее некоторым пикапам, продолжало мчаться в их сторону не обращая внимания на новую угрозу. Еще раз пальнула пушка, выбив фонтан комочков земли и подрубленных колосков шагах в пяти от монстра, и на этом стрельба стихла, пришло время смелой парочки безрассудно вставшей на пути твари. Если они ее не остановят, спастись будет непросто, ведь скорость элиты просто невероятная, в отчаянном рывке к спасению разогналась будто машина на хорошей дороге. Высшие твари на многое способны, когда жить хотят. А на нехватку жизнелюбия им жаловаться не приходится. book-read-ads Один солдат дернулся из-за отдачи, когда до элитника оставалось меньше ста шагов. В тот же миг сверкнуло, тварь отбросило на бок, до ушей донесся не такой уж сильный грохот взрыва гранаты. Слышала и посильнее. Пользуясь тем, что цель потеряла подвижность, пушка треснула вновь и на этот раз попала, я увидела, как из туши вырываются клочья плоти. Тварь еще дергалась и по земле перекатиться сумела, но даже издали понятно, что свое она уже отбегала. Рядом с агонизирующим чудовищем притормозил один из пикапов, с несерьезным хлопком плюнул разворачивающейся сетью. Затем из машины выскочил малорослый человек с ярко-оранжевой пластиковой каской на голове, ловко оббежал извивающуюся в путах тварь в считанных сантиметрах от разбрасывающих землю лап, на миг склонился над затылком вытягивая руку с пистолетом и тут же помчался назад. До ушей с небольшим запозданием донесся негромкий треск выстрела. Только сейчас я вспомнила, что споровые мешки высших зараженных обычно прикрыты костно-армированным образованием напоминающим капюшон или перевернутый балкон. Доступ к затылку можно получить лишь снизу, а это не так-то просто сделать, когда тварь твердо стоит на ногах и уничтожает все вокруг себя. Зато если упадет, достаточно оказаться неподалеку на правильной позиции, чем и воспользовался западник в оранжевой каске. Такая вот странность Улья – опаснейшее чудовище при удаче можно победить при помощи простого пистолета или, вот уж невероятно – холодного оружия. Стенки споровых мешков даже у этих монстров не слишком прочные, а промежутки между дольками человек с сильными руками сможет разрезать ножом. Но это, конечно, если клинок качественный. Второго выскочившего из дыма элитника убили не тратя гранаты, повезло удачно попасть из пушки. Снаряд не прикончил тварь на месте, но что-то серьезно повредил, у нее отнялись задние конечности, а на передних не очень-то побегаешь. Дальше появились сразу два монстра рангом пониже, но тоже опасные. Одного остановили пулеметчики, второй, несмотря на ранения, сумел, сильно припадая на раненую лапу, ускакать в сторону ближайшего скопища деревьев, в погоню за ним отправились два пикапа. Я уж было подумала, что зачистка окончена, ведь окраина поля уже горела на всем протяжении, зараженным там скрываться негде. Но я ошибалась. Из дыма выскочила туша столь грандиозных размеров, что мне пришлось непроизвольно охнуть прикрывая рот ладонью. Да она ведь больше самого крупного пикапа и при этом движется так, будто ею только что выстрелили из пушки вместо снаряда. Уродливая настолько, что смотреть не хочется. Паразит подавил в этом создании все, что напоминало о прежней жизни, теперь это целиком его порождение, ничего человеческого или звериного не сохранилось, зато нового появилось – хоть отбавляй. Тут тебе и кости, с которыми не справляются даже бронебойные пули крупнокалиберных пулеметов; и мускулатура, позволяющая с легкостью срывать рельсы с железнодорожных путей, после чего самые крупные твари способны швыряться ими будто сухими деревяшками; и угловатые пластины биологической брони немногим уступающие металлической, а кое в чем даже ее превосходящие. Ну и дальше по списку. В том числе неведомое, малоизученное или даже вообще неизученное, о чем больше неправдоподобных слухов, чем хотя бы сомнительных, но фактов. Улей одаривает иммунных как полезными, так и ни на что ни годными умениями, не изменяя наш внешний облик. Со временем также повышается реакция, координация движений и сила, начинают лучше работать органы чувств, может проявиться что-то вроде безошибочной интуиции, – когда человек сам не понимает, каким образом догадывается о грозящей ему опасности. Зараженным тоже перепадает от щедрот Улья. На низших стадиях они получают неутомимость, выносливость, низкую болевую чувствительность, ненормальную мышечную силу, острый слух и потрясающее обоняние. Дальше начинает меняться тело, эти новшества тоже на месте не стоят, тварь становится все опаснее и опаснее, даже кваз вроде господина Дзена проигрывает в сравнении с высокоразвитым мертвяком. Самые сильные зараженные в итоге в чем-то уподобляются иммунным. То есть, у них начинают проявляться сверхъестественные способности. Некоторые находят добычу за любыми преградами, их зрению даже железобетонная стена – не помеха. Другие, странным образом, становятся невидимыми для следящих электронных устройств и не только – их даже в оптический прицел не всегда получается разглядеть. Самые разные умения встречаются, вплоть до совсем уж невероятных, если, конечно, верить всем слухам. А что у иммунных может быть кроме слухов? Ведь твари не очень-то соглашаются делиться своими секретами. Но одно умение, присущее значительной части элиты – доказанный факт. На мертвых чудовищах неоднократно проводили опыты, обстреливая их из различных видов оружия, используя боеприпасы всех видов. И обычно оказывалось, что даже крепчайшая биологическая броня, которую при жизни не пробивали кумулятивные гранаты, на самом деле не такая уж несокрушимая, с ней, оказывается, легко или не очень легко справляются не самые серьезные пули. Этот феномен сумели объяснить лишь тем, что высшие зараженные способны генерировать что-то вроде фантастического силового щита. Лучше всего он защищает те участки тела, на которых развиты костно-армированные образования. То есть уязвимые места у них прикрыты не только измененными твердыми тканями, а и чем-то еще – незримым, непонятным, проявляющимся лишь в ненормально высокой прочности. Но стоит твари умереть, незримая защита тот час пропадает и оружие, от которого прежде не было толку, эффективно поражает тушу в любые места. Невероятную силу матерых элитников тоже пытаются объяснить чем-то из области фантастики. Дескать, какая бы ни была мускулатура, одной ее недостаточно для успешной борьбы с бронетехникой и небрежного размахивания оторванными рельсами. Но доказать такое куда труднее, здесь опыты над тушами не помогают. У этой твари зримая и незримая защиты развиты до заоблачных величин. Я это поняла, когда увидела, что она выдерживает попадания из зенитной пушки. Та теперь пуляла частыми очередями – это не тот случай, когда следует экономить снаряды. Пулеметы тоже грохотали без жалости к пожираемым лентам, а еще чуть ли не под ногами мчащейся элиты что-то взорвалось, но та лишь слегка сбилась с ритма, причем это не помешало ей врезать лапой по плюнувшему огнем пикапу, мимо которого пробегала. Юркая машинка, прежде легко таскавшая мертвяков под стрелы больших арбалетов, увернуться не успела. Опрокинулась на бок с такой легкостью, будто не из железа сделана, а из самого тонкого картона, далеко в стороны разлетелись оторванные ударом фрагменты конструкции. Если бы элита чуть задержалась, ей бы хватило несколько секунд, чтобы разгромить обездвиженный пикап и уничтожить весь экипаж, но в планы твари не входило разрушение. Она спасала свою жизнь, ей сейчас нет дела до добычи. Может и жадная до мяса, как и все ее собратья, но достаточно умная, чтобы понимать – сейчас самое время подумать о голове, а не о брюхе. Как и в первый раз, на пути твари встали два гранатометчика. Хотя я видела их только со спины, мне показалось, что западники сильно волнуются. Ну да, я бы на их месте не просто волновалась, я была бы в одном шаге от панической истерики. Тем не менее и первый и второй выстрелили не впопыхах, а подпустив цель на минимально возможную дистанцию. Если бы попали, их бы могло поразить осколками, чуть ли не в упор работали. Очевидно, ситуация из тех, когда приходится идти на такой риск. Проворный элитник совершил чуть ли не акробатический трюк, изменив траекторию движения с прямой на ломаную, да еще и уйдя в перекат резво нырнул между промахнувшимися из-за его прыти западниками. При этом взмахом лапы дотянулся до левого, гранатометчика подбросило в воздух, сложившись вдвое он пролетел не меньше десяти шагов, после чего покатился так, как живые не катятся. Надеюсь, этот человек просто покалечен, и его еще можно спасти. Зенитная пушка выдала последнюю очередь, наводчик за ней начал размахивать руками и выкрикивать что-то явно нехорошее. Пулеметы тоже почти затихли, на значительной их части спешно меняли ленты почему-то закончившиеся одновременно. Из некоторых машин выскакивали люди с гранатометами и крупнокалиберными винтовками, что меня немного успокаивало. При всей проворности элиты все время уклоняться от попаданий под массированным обстрелом ей не под силу. Надеюсь, против такого оружия броня твари не всегда спасает, и в ней сейчас наделают немало дырок. Очень неуютно стоять бок о бок с чудовищного вида человеком глядя, как чуть ли не прямо на тебя мчится куда более жуткая образина. Да, элита мчалась именно на нас, то есть в сторону канала. Почему-то не захотела искать укрытие среди зеленеющих в степи деревьев, решила нагло прорваться через колонну боевых машин. Как-то странно, я не вижу в этом смысла, ведь за нашими спинами поле поросшее невысокой кукурузой, тянется оно далеко, и такой громадине там не укрыться. Но зараженный замыслил иное и как же прекрасно, что в его планах не значилось нападение на выстроившуюся вдоль противоположного берега технику. Не уверена, что гранатометчики западников успели бы остановить его в мелководном русле канала, не такое уж оно и широкое. Генерал Дзен, наконец, вскинул к плечу свою монструозную винтовку, но стрелять не стал, лишь уставился в прицел. А у меня от души окончательно отлегло – элитник, легко увернувшись от светлячка управляемой ракеты и перепрыгнув через широченную лужу пылающей огнесмеси, скатился в русло по закованному в бетон берегу и резко изменил направление движения. Монстр больше не мчался в нашу сторону, он бежал по мелководью параллельно линии машин. Почти все у кого было оружие сейчас торопливо стреляли в огромную цель. Многие попадали, многие нет, из-за последних складывалось впечатление, что чудище продвигалось в струе мощного фонтана, которая образовалась из-за слияния брызг выбиваемых пулями и гранатами. Я смотрела на это разинув рот, что в большинстве случаев считается неженственным поведением и вообще удачно вписывается лишь в крайне специфический поведенческий сценарий «очаровательная глупышка». Мне, естественно, нет дела до того, как и кем я смотрюсь, очень уж потрясена неудержимой мощью кошмарной твари. Зажатая между огнем и сталью элита не сдавалась, неистово пыталась реализовать какие-то отчаянные планы и не обращая внимание на раны мчалась к одной ей известной цели. Что она вообще задумала? Одному из гранатометчиков повезло удачно попасть в ногу. Взрыв швырнул элитника на брюхо, но он тут же приподнялся и, с плеском зарываясь брюхом в воду, помчался дальше на трех конечностях волоча за собой поврежденную четвертую. Получалось это у него ничуть не медленнее, чем до этого. Да, ему тяжело, но он старается. Жажда жизни просто невероятная, что он вообще может видеть за этой ширмой взбесившейся воды? К тому же вместо одного глаза у него кровоточащая дыра и не факт, что второй работает – голове как следует досталось. Еще одна граната попала куда-то в середину тела, это уже серьезно, скорость монстра резко снизилась, он теперь нелепо склонялся на бок, почти заваливался – не самая удобная поза для бега. Я уж было подумала, что на этом все – рывок к жизни сейчас завершится, но элитник вновь удивил, сумев совершить головокружительный скачек за неуловимо микроскопический миг до того, как в него должны были попасть сразу две гранаты – сиганул прямиком из взрыва. Десятка два шагов пролетел, не меньше, при этом перескочив через узкую дамбу перекрывающую русло канала. Поверх нее свободно переливалась вода, чтобы продолжить путь метром ниже. Монстр рухнул за дамбой, подняв такой фонтан, что стрельба почти полностью прекратилась – никто не мог разглядеть цель. Вода улеглась, но я все равно ничего не увидела – только смутно угадываемое движение под ее поверхностью. – Отбой! Не стрелять! – оглушительно рявкнул господин Дзен и тихо, уже только для меня, пояснил: – Там за бетоном глубина такая, что грузовик утопить можно. Граница кластеров проходит, резкий перепад. Ловкий гад, такой под водой сотню метров легко сделает. Не достать его, нет такого калибра, чтобы оглушить, да и подъезда к каналу дальше нет. Сделал нас, красиво ушел. – Класс! – не удержалась я от не красящего меня пустого восклицания.