— А о чем он тарахтел? В чем суть наезда? — Так в снабженцах народ разный, шантрапы хватает. То нажрутся в хлам прямо на деле, то продавщице халат на голову задерут и по длинной очереди неоднократно пропустят, то охранникам зубы вышибут. Оно и делу вредит, и как-то не по-людски, не принято так с новыми поступать — примета плохая. Тем более, Финн из стронгов, а у них неписанный устав, свежих обижать вообще нельзя. — Я тут месяц, а командира ни разу не видел, — мрачно пробурчал из-за спины Гном. — Всем Сурок заправляет, а он ни рыба, ни мясо, его место у двери лежать вместо коврика. Да и что ты хотел от кадра у которого такое смешное погоняло? Вот и бардак пошел, народу все меньше и меньше, да и тот дичает, начинает берега путать. Сурок, неприязненно покосившись в сторону удаляющегося Финна, повернулся, бросил через плечо: — Ну чего стоим?! Сказано было — по машинам! Карат было направился к цистерне, но остальные пошли к грузовикам. Пришлось увязаться за ними, не могут же все одновременно ошибаться. Забрался в кузов, здесь пришлось опять подождать — армейцы не торопились, докуривали неспешно, и вообще вели себя вальяжно. Не похоже на рискованную боевую операцию, зато похоже на загородную прогулку. Наконец, взревел двигатель, грузовик тронулся с места. На этот раз Карату повезло, никто не оттирал его от заднего борта, и он пусть и без кругового обзора, но мог посматривать на окрестности. Пока ничего интересного — все та же дорога и едва заметные клочки тумана в зарослях по обе стороны. И странное дело — теперь эти заросли неопасны. Не навсегда, конечно — на какое-то время. В свежем кластере тварей нет, они еще не успели набежать, так что никто не выпрыгнет на тебя из кустов. Жаль, что надолго столь благодатный период не затянется. А это что такое? В обратном направлении притираясь к обочине медленно проехала белая легковушка. Чистенькая, никаких уродующих металлических сеток и штырей из арматуры, и даже удивленное лицо за стеклом успел разглядеть. — Местные поехали, еще не поняли, как круто вильнула их житуха, — злорадно процедил Юпсик. Карат и без него догадался. Перезагрузка приносит и неживое и живое, в том числе людей застигнутых на территории кластера. Первое время они могут даже не догадываться о том, что случилось нечто непонятное. Понимание приходит позже, причем не ко всем. Далеко не ко всем. Еще одна машина проехала, и еще. Все они двигаются во встречном направлении, поворотов перед этим Карат не видел, то есть новички очень быстро окажутся на следующем кластере. Неведомый механизм, управляющий Ульем, старается сглаживать такие переходы и единственное, что заметят свежие бедолаги — зияющую трещину на асфальте. Может внимание не обратят, а может поругают нерадивых дорожников и поедут дальше. А дальше все станет неправильным и страшным. Дальше пойдут незнакомые места, но это еще не страшно. Страшно то, что следующий кластер зрелый, там можно наткнуться на самых разных тварей, да и встречи с обычными людьми не всегда сулят хорошее. Да и без неприятных встреч над всеми свежими нависает та еще проблема — заражение. Лишь единицы при этом не переродятся, а остальные потеряют человеческий облик в течение первых дней или даже часов. Счастливчикам придется приложить силы, чтобы Улей не добрался до них клыками тварей или пулями охотников за людьми. Но даже если повезет в этих вопросах, надо еще не давать себе слабину, держаться, не сдаваться психологически. Одна из основных причин смертности для тех, кто сумел прожить больше месяца — суицид. Некоторые просто отказываются так жить, другие не выдерживают тяжести хронических нагрузок на разум, третьи не могут перенести разлуку с близкими или даже их смерть или перерождение у тебя на глазах. Машина замедлилась, начала разворачиваться, колонна куда-то съезжала с основной дороги. Асфальт ровный, но отличается от прежнего, и разметка на нем выглядит новенькой. Вот еще поворот, начали огибать стоянку заставленную автомобилями. Судя по их количеству, катаклизм случился не во время «аншлага», или место не особо популярное. Еще чуть развернулись, и Карат увидел, что грузовик маневрирует возле огромного здания увенчанного хорошо знакомым глупым словом — названием известной сети супермаркетов. Юпсик, тоже это заметивший, довольно произнес: — Слышал, что это хорошая точка. Удобная. А то до этого чистили гипермаркет, так я чуть грыжу не заработал, издали таскать приходилось. Снабженцы Полиса не размениваются по мелочам, все необходимое для жизни города берут на базах или в крупных сетевых магазинах. Удобно, ведь там широкий выбор товаров и количество их впечатляет. Если забить все грузовики, стаб можно сытно кормить несколько дней. Сколько там людей? При Карате озвучивались разные цифры, но в одном сходились все — не менее трех с половиной тысяч постоянного населения. Плюс пришлые вроде него и Шуста, плюс проезжие. Прилично набегает, возможно семь-восемь или даже десять в некоторые моменты. Для Улья — впечатляющие цифры. Грузовик остановился, стало слышно как неподалеку кто-то матерится, а ему отвечают в том же духе. Диалог полностью непонятен, да и Карат к нему почти не прислушивался, все внимание сосредоточено на другом. На двери. При переносе кластера зачастую дороги примыкают к дорогам, речные русла к руслам других рек или каналов, а линии электропередач к линиям электропередач. Вот только провода будто лезвием перерезает, болтаются оборванными. Супермаркет остался без света, двери застыли в открытом положении. Из них выбираются покупатели и с удивлением смотрят на невесть откуда появившиеся машины. Таким самое место в фильмах на тему апокалипсиса, но здесь, на цивилизованной стоянке, им делать совершенно нечего. — Снабжение, на выход! — громко скомандовал Сурок. У Юпсика на плече закреплена рация так что одним ухом Карат расслышал приказ из нее, а другим живой голос. Попрыгали на асфальт, далее Карат направился за остальными — все уверенно шагали к дверям не обращая внимание на обалдевших покупателей. В здание супермаркета уже врывались первые армейцы, они двигались быстрым шагом или даже бежали, снабженцы заметно отставали. Слева загудел бронетранспортер, его зеленая туша, сдавая задом, врезалась в нижнюю остекленную часть стены. Зазвенело, загрохотало, а боевая машина, чуть подавшись вперед, повторила заход, после чего отъехала серьезно. К образовавшемуся пролому подскочили два плечистых мужика, сноровисто заработали легкими кувалдами на длиннейших рукоятях — оббивали верхушку огромной бреши. Карату даже не пришлось гадать — с какой целью устраиваются эти разрушения. Едва бронетранспортер отошел в сторонку, как к пролому тоже задом начал подъезжать грузовик. Тент откинут, кузов вот-вот окажется внутри, можно будет начать погрузку прямо со стеллажей не теряя время на переноску товаров. Еще три машины пошли в обход, должно быть в них собираются грузить запасы со стороны подъезда для своего транспорта, там тоже много чего найдется. Продуманно действуют, чувствуется отработанная схема. Вот и двери, за ними «предбанник» с терминалами и банкоматами, ввиду отсутствия электричества ничего не работает, но тем не менее как всегда нашелся особо непонятливый кадр который пытается куда-то тыкать пальцем и сурово при этом хмурит брови не обращая внимания на происходящее вокруг. Странно, но далее Карат заметил работающие кассы. Всего две и к ним стояли очереди, все прочие закрыты. Видимо в супермаркете имелся собственный генератор, вот только его мощности не хватает на обеспечение всех потребностей. Впрочем, даже обеспеченные электричеством кассы в данный момент простаивали — и продавцы и покупатели с боязливым удивлением взирали на банду разномастно вооруженных и по милитаристскому одетых людей которые врывались через двери и пролом. Несколько армейцев уже уложили на пол невесть откуда взявшуюся парочку полицейских и, выказывая знание дела, связывали их по рукам и ногам. — Сурок сказал, что наша тройка работает по морепродуктам, — произнес Юпсик растерянно оглядываясь по сторонам. — И еще я сказал не трогать персонал. И покупателей тоже не трогать, — произнес упомянутый Сурок проходя мимо. — Даже не приближайтесь или будете иметь дело с Финном. Карат тут же нарушил этот приказ — подошел к растерянной сотруднице в фирменном комбинезоне и как можно вежливее спросил: book-read-ads — В какой стороне отдел морепродуктов? Та автоматически указала вдаль добавив: — Почти в углу, перед овощным. — Благодарю. Карат было вернулся к напарникам, как та в спину спросила: — Вы кто? Что вы здесь делаете? Тот на ходу чуть обернулся: — Не бойтесь, все нормально, никто никого пальцем не тронет. Мы просто заберем немного продуктов. Немного — понятие растяжимое, да и насчет вреда — спорно. Может армейцы и снабженцы не трогают мирных, но это нельзя говорить о тех, кто вскоре заявятся. Зараженные прекрасно знают, что после перезагрузки появляется масса вкуснейших двуногих, и потому все развитые монстры наперегонки торопятся занять первую очередь к богатому пиршественному столу. Ума у большинства хватает не нападать в лоб на колонну с бронетехникой и кучей вооруженных людей, но как только они уедут, все изменится. У попавших под перезагрузку нет ни оружия, ни понимания происходящего. И никто не станет их учить или помогать другими способами. В этом нет смысла, потому как подавляющее большинство прямо сейчас начинает изменяться медленно превращаясь в бешеных тварей. Процесс протекает плавно и вначале ничего незаметно, но чем дальше, тем страшнее, так что вскоре супермаркет будет залит кровью и заполнен урчащими тварями. Вот до этого момента надо очистить его хотя бы от части товара. * * * Толстые стекла отказывались разбиваться под натиском брони, выдавливались вместе с рамами повисая на обломках креплений. Бронетранспортер еще раз повторил заход и отошел уступая место ребятам с кувалдами. А за ними уже выруливал грузовик с задранным тентом, не пройдет и минуты как можно будет начать погрузку. — Креветки все бери, не бросай, на них полный заказ! И этих усатых каракатиц тоже грузим! Все усатое и страшное забираем, ничего не оставляем! — Шуст за спиной раскомандовался, хотя номинально в тройке главным был Юпсик. — Пока довезем, разморозится, — заметил Карат. — Не разморозится. Там полный кузов термоящиков с сухим льдом, можно больше суток кататься и не потекут. По креветкам нам четко приказано было, про остальное вскользь, так что тянем все, некогда гадов сортировать. В этом уголке магазина тихо и спокойно. Покупатели схлынули в направлении касс, а новые не очень-то появлялись — если кто и подъезжал к стоянке, быстро разворачивался в шоке от происходящего. Может даже звонил в полицию, но с таким же успехом он мог попытаться докричаться до участка голосом — связи не было, обычно она при перезагрузке обрубается мгновенно и дело там вроде даже не в проблемах с электричеством, а в помехах, что бушуют в первые часы. Накрывает только отдельные диапазоны, как назло попадает и по мобильникам. А что если кто-то доедет на колесах и сообщит о нападении? Сотрудники правопорядка могут заявиться и тогда… Что тогда — не забота Карата. Для этого есть армейцы и они прекрасно знают, что делать в таких случаях. Вон как четко магазин взяли под контроль: прихватили пару полицейских, согнали в одну кучку охранников и прочих сотрудников. А как проломы делают — любо-дорого взглянуть. Без промашек и заминок, технология отработана на пять баллов. Ну а что, ведь ломать — не строить. Перчатки снабженцам выдать не догадались и руки быстро занемели, ведь приходилось сваливать в тележки на совесть замороженные пакеты, а затем передавать их в грузовик. Но работы тут не так уж много, потому и поставили только троих. Тихий уголок, спокойный, никто сюда не заглядывает, основное действо протекает дальше, куда ближе к кассам. Карату трудно ориентироваться в незнакомом супермаркете, но судя по тому, что видит, грабят его не хаотично, а пусть и по простому, но плану. Берут товар в уже знакомых местах, он там раз за разом появляется, знают уже где и что. — Челюсть ей придержи! Челюсть! Челюсть заклей пока не заорала! — донесся из-за стеллажей близкий голос Лома. Карат насторожился, команды старшего в одной из четверок не походили на те которые отдаются в процессе ограбления продовольственного магазина. А вот приглушенно вскрикнули, будто из-под ладони которой зажимает рот. И крик определенно не мужской. Вот тут он не выдержал, оставил в покое тележку почти заполненную ледяными пакетами и направился в сторону источника шума. Долго его искать не пришлось, уже за вторым стеллажом обнаружил красноречивую картину — на полу лежит одна из сотрудниц, отчаянно отбиваясь от парочки сталкеров которые удерживали ей конечности и зажимали рот. Еще один стоит в сторонке уставившись на действия товарищей с легкой растерянностью, а Лом с треском отрывает кусок от широкого рулона скотча. Появление Карата не прошло незамеченным, старший с насмешкой произнес: — А ты запоздал к раздаче номеров в очереди и вообще левый. Но Студент что-то очкует, так что ладно, четвертым будешь. С этими словами Лом нагнулся над пленницей с явным намерением приступить к заклеиванию ее рта. — Руки убрал. Карат произнес это без угрозы и вообще без каких-либо эмоций. Но получилось проникновенно, до любого сразу доходит. Таким голосом он однажды остановил допившегося до белочки помбура[5], который не придумал ничего лучше чем попытаться решить свои глубочайшие психологические проблемы при помощи топора. В тот раз подействовало, в этот тоже оказало заметный эффект. Лом замер, и, передумав заклеивать жертве рот, медленно выпрямился, недобро прищурился: — А если не уберу? Тогда что? — Для тебя ничего хорошего, — Карат вскинул взведенный арбалет.